В большой футбол — через Белград и тренажерку тренера «Спартака». Как русский парень оказался в школе «Црвены Звезды»

Мы встретились с Владом и его отцом Дмитрием в одной из гостиниц в центре Белграда. Они рассказали о своем переезде, жестком весеннем локдауне в Сербии, съемках в блоге у Красавы и занятиях по видеосвязи с тренером, который работал с Мариу Фернандесом.

Переезд в Сербию, языковой барьер, любовь к русским

— Как вы оказались в Сербии? — вопрос Владу.

— В 2015 году мы переехали сюда всей семьей из-за работы родителей. Они заняты в международной компании (сейчас уже в другой, но в той же сфере). Здесь у них были более выгодные варианты. Я тогда еще не все понимал, мне было 11 лет.

— Насколько сложно переезжать в таком раннем возрасте?

— Практически ничего не почувствовал. Я не знал язык, но уже через десять дней после переезда пошел в местную школу. Просто сидел на уроках, ничего не понимал. Ко мне подходили пацаны, девочки пытались знакомиться. Так и учил язык. Потихоньку стал понимать и заговорил.

— Как можно сидеть на уроках, когда не понимаешь, о чем говорят все эти люди?

— Нормально. Сидел, ничего не делал. Меня редко спрашивали на уроках. Обычно давали задания, многие из которых на русском. За первый год у меня были только пятерки.

В этот момент к нам подошел официант, и Влад сделал заказ на сербском.

— Вы тоже говорите на сербском? — спрашиваю Голдина-старшего.

— Когда местные со мной разговаривают, они быстрее выучивают русский, чем я — сербский (смеется).

— Влад, а русский в сербских школах учат?

— В некоторых.

— В вашей учили?

— Ага. У нас был обязательный английский и еще языки на выбор: немецкий, русский или французский. Я пошел по легкому пути — взял дополнительным родной язык.

— Говорят, что одна из главных проблем нашего образования, — что все списывают. В чем отличие российских школ от сербских?

— Тут немного другая структура: с первого класса по четвертый — начальная школа, с четвертого по восьмой — средняя. Потом ты сдаешь экзамен и в зависимости от баллов переходишь в другую школу. Там еще четыре года обучения. В плане менталитета тут все то же самое. Все так же списывают.

— Был момент, когда почувствовали, что вы здесь не местный?

— Только первые три-четыре месяца, пока еще не выучил язык. В тот момент это ощущалось, потому что на русском почти никто не говорит, кроме некоторых учителей и людей старшего поколения.

Сейчас, когда я знакомлюсь с сербами, они не понимают, что я русский, пока сам им не скажу. Думают, что местный.

— Сербы обожают русских. Вы это чувствовали на себе?

— В первый же день в сербской школе к нам с братом было повышенное внимание. Все подходили, хотели познакомиться, пытались сказать что-то на русском. Не только дети, но и учителя, охранник — кто угодно.

В школе было что-то типа столовой, но с маленьким магазинчиком с пекарней. Там работала одна женщина. Всегда, когда заходил, она кричала: «О, русский, Путин, Россия!» Пыталась еще какие-то слова выговорить на русском, но ничего не понятно было.

— Подкармливала?

— Ну, если этим считать то, что я ей давал деньги, а она мне — еду, тогда да (смеется).

Понимал, что в Сербии любят русских, но не думал, что настолько. Один раз говорил с папой по телефону в автобусе. Это услышал дед, который рядом сидел. Когда я закончил, он подсел, начал мне рассказывать, что он жил на Украине четыре года, истории всякие, говорил, что Киев — столица России. Наверное, какой-то сумасшедший, хотя выглядел адекватно. И здесь много таких ситуаций.

Например, недавно давал интервью телеканалу — мы записывали проходку в парке, где крепость. Вдруг между мной и камерой встала какая-то цыганка, начала креститься, а потом закричала что-то на своем.

— Видел у вас в сторис репост последнего альбома Kizaru. Местные такое слушают или вообще что-то из русской музыки?

— Не особо. Знают несколько песен: «Розовое вино» или совместка Gafur c JONY — Lollipop. Она стала здесь популярна из-за TikTok. Местные слушают сербскую музыку, что-то мелодичное или гангста-рэп, как у Чипинкос (смеется). То есть то, что мы слушали лет 10 назад, когда был популярен Тимати. Например, рэп они вообще не понимают.

«Спартак» — «Локомотив» — «Звезда»

— В Москве вы занимались в школе «Спартака»...

— Да, два или три года. Просто тренировался в свое удовольствие. Мечтал, что когда-нибудь буду заниматься футболом профессионально, но не ставил перед собой целей.

Когда мы переехали, продолжил заниматься. Попал в школу «Локомотив» — она никак не связана с московским клубом. Там я отучился всего восемь месяцев, был лучшим бомбардиром, играя опорника. «Звезда» меня заметила и позвала к себе.

— В чем отличие сербских академий от российских?

— Здесь лет до 15 идет больший упор на технику, на командную игру, а в России все смотрят на физику. В Сербии неважно, какой у тебя рост, хоть 150 см в 13 лет, тебе будут давать играть. А в России, если на эту же позицию придет парень 170 см, его сразу поставят в основу, даже если он будет играть хуже.

— Понимаете, почему в России делается упор на физику?

— Понятия не имею.

— Я думаю, это происходит из-за того, что даже на детских соревнованиях очень важен результат, так как заработок тренеров зависит от достижений.

— Скорее всего, из-за этого, но потом из таких игроков практически ничего не выходит, потому что они не обучены и не готовы.

— Тут до 15 лет играют вообще все, — добавляет Дмитрий Голдин. — Неважно, большой это клуб или маленький. На матчах нет детей, которые весь матч сидят на скамейке запасных, все получают достаточно игрового времени.

— В Сербии на детском уровне важен результат?

— Не знаю, как в других командах, но в «Звезде» больше важен не результат, а то, как мы играем, наше развитие. — продолжает Влад. — Тебе просто говорят: «Если ты хорошо играешь в футбол, то результат придет». Так и получается.

— Вам уже скоро 17 лет, и наступит самый сложный период, когда нужно пытаться пробиться в основу. Как это происходит здесь?

— Здесь все идет поэтапно, прогрессивно. Ты не чувствуешь каких-то резких скачков. В 16-17 лет мы уже максимально готовы физически и технически к взрослому футболу, никаких сложностей нет.

С лета следующего года у меня идет молодежка. Оттуда ты сразу можешь попасть в основу, но это происходит очень редко. Или тебя могут отправить в клуб «Графичар» — это как «Спартак-2». Он выступает в первой лиге и готовит игроков для «Звезды».

— У вас были мысли получить сербский паспорт, играть за сборную?

— Не думал об этом: рано. Меня уже приглашали в юношескую сборную Сербии. Даже ездил на недельные сборы, сыграл пару товарищеских игр. Это было полтора года назад. А потом через две недели был запланирован турнир в Хорватии. Там уже серьезный уровень: Мексика, Аргентина, Китай — много нормальных сборных. Меня опять позвали, но я не смог поехать, так как это было уже официальное соревнование и там нужен сербский паспорт. Они просто не знают, что у меня его нет.

— Если вам придется выбирать, какой сборной отдадите предпочтение?

— Я хотел бы играть за Россию, но это не потому, что у нас футбол лучше, а в Сербии хуже. Просто хочу играть за страну, в которой родился.

— К вам приезжал Евгений Савин, когда снимал выпуск про дерби «Звезда» — «Партизан». Как на это отреагировали в команде?

— Они не понимали, что происходит, никому не рассказывал заранее. Тут YouTube не так развит, как в России.

— Не травили?

— Не, наоборот, сами пытались в кадр попасть, засветиться.

— Когда вышел выпуск, почувствовали популярность? Direct обрушили?

— Не совсем, потому что Савин не указал мой Instagram (смеется). Сказал, что подумает, но в итоге не стал добавлять ссылку. Но все равно многие нашли меня и писали на сайте «Вконтакте». В основном пацаны примерно моего возраста. Спрашивали, как тут в Европе, как попасть на просмотр в «Звезду». Еще много мужиков взрослых писало, лет по 40-50: «Молодец! Так держать».

— Вы рассказывали, что ходили на матчи «Звезды» на фанатку...

— На фанатке был всего пару раз. Там ничего не видно из-за файеров, воняет. Очень шумно. Футбол не посмотришь.

— Когда я шел на матч «Звезда» — ЦСКА в Лиге Европы в сезоне 2017/18, у меня было полное ощущение, что любой из фанатов в любой момент готов вступить в драку. Было не по себе...

— Так и есть, они всегда готовы. Мой друг шел домой в кофте «Звезды». Наткнулись на пятерых взрослых фанатов «Партизана». Они ему говорят: «Снимай, или изобьем». Он снял, а на нем футболка «Звезды». Короче, пришлось раздеться полностью, только штаны остались. Хорошо, что с ним еще два парня были, один отдал ему свою куртку — так и ехал домой.

С тем же пацаном была еще одна история. Он пошел на дерби с «Партизаном». Пришел на фанатку с друзьями и просто попытался посмотреть футбол, не пел песни. К ним подошел заводящий и сказал: «Если петь не будете, то идите отсюда, вы здесь не нужны». Заставил их петь.

Локдаун в Белграде, занятия в «качалке» Чепзановича

— Как вы пережили пандемию?

— Нормально, месяца два-три сидели дома.

— Всей семьей здесь сидели?

— Да, — отвечает папа Влада. — Жесткий карантин. Гулять с собакой можно только с 6 до 8 утра, а так только дома сидеть. Это продолжалось практически всю весну. Магазины работали по графику. А с учетом того, что люди реально соблюдали все требования по социальной дистанции, образовывались гигантские очереди. Часа по два надо было ждать, чтобы просто зайти в магазин. Сербы очень дисциплинированные. Все произошло быстро. Вечером президент страны Александр Вучич выступил с заявлением, что страна уходит на карантин. Все, на следующий день никого на улицах уже не было. Только солдатики с милицией ходили.

Ограничения все время менялись. Самое жесткое было, когда надо было сидеть дома всю неделю, и только в пятницу ты можешь выйти на улицу с 12 до 5. Хорошо, что у нас собака есть — это спасало. Но гулять с животными можно было в радиусе 200 метров от дома. Поэтому сидели дома и занимались тренировками онлайн.

— Как вы тренировались в квартире? Вес набрали? — вопросы Владу.

— Нет, но первые недели три-четыре отдыхал, ничего не делал. А потом начали потихоньку тренироваться с тренером по видеосвязи.

— Вы всей командой выходили в конференцию?

— Не, это я сам так занимался, индивидуально. С командой не было никаких тренировок. Нам давали планы занятий, но в тот момент, когда ограничения уже ослабили.

— Объясните, что за индивидуальные занятия?

— Занимался с тренером из России. Его папа нашел, рассказал мне про него, и на следующий день мы уже начали. Занимались по четыре раза в неделю: понедельник, вторник, пятница, суббота.

— На четвертую неделю сказал: «Давай, хорош сидеть, начинаем работать», — говорит Дмитрий Голдин. — Примерно месяц работали с этим тренером.

— Как это происходило?

— Просто созванивались по видеосвязи в WhatsApp. Делали разминку, а потом упражнения. Он сначала сам все показывал и смотрел, как я выполняю. Кондиционная тренировка. Все упражнения выполнял в квартире. Не было никаких гантелей, только коврик и резинки. Упражнения с собственным весом на пресс, на ноги, на спину, на дыхалку.

— Эффективно?

— Да, потом, когда вышел уже на поле, чувствовалось превосходство над некоторыми. Теми, кто вообще не занимался.

— Дорого?

— Честно, не могу точно вспомнить цену, — отвечает Голдин-старший. — Но это не так дорого. Залы позакрывали, люди сидели дома без работы. Этот тренер в свое время работал с Мариу Фернандесом. Нашел его в интернете, по-моему, в аккаунте у Дианы Арбениной. Посмотрел — парень делает толковые вещи. Не качок, сухой, быстрый и очень физически развит.

Связался с ним. Его зовут Павел Гундорин. Он мне сказал, что уже работал с футболистами и понимает, как выстроить тренировки. Он оказался реально хорош.

— Вы приехали на интервью из тренажерного зала, — обращаюсь к Владу. — Эти занятия организовал клуб?

— Нет, я сам занимаюсь дополнительно. Сегодня ушел чуть раньше с тренировки. У меня спросили, куда и для кого, ответил, что на интервью для «Спорт-Экспресса». Главный тренер сразу сказал, чтобы я обязательно про них упомянул (смеется). Там весь зал следит за Россией и за «Спартаком», потому что это «качалка» Владимира Чепзановича (тренер по физподготовке «Спартака». — «СЭ»). Там часто восстанавливаются футболисты после травм.

Когда прихожу в зал после матча «Спартака», начинают спрашивать, смотрел ли я, как мне игра. Теперь приходится за ним следить немного.