Екатерина Боброва: «Мы столько денег тратим на мусор, лучше перевести их больному ребенку»

Олимпийская чемпионка Сочи-2014 в командном турнире вместе с супругом Андреем Депутатом открыла школу фигурного катания в Балашихе, первым занятием в которой стал мастер-класс для детей, проходящих реабилитацию после перенесенных онкологических заболеваний и заболеваний крови. По его окончании Боброва рассказала «СЭ», что за ощущения может подарить благотворительность, как одна поездка в метро может оказаться для фигуриста фатальной и о том, почему Александре Трусовой можно переходить в мужское катание.

— Ба, ну нет, я еще покататься хочу, — мальчик лет восьми с пылающими от воодушевления глазами совсем не хотел уходить с катка. И его можно было понять — за несколько минут до этого азы ледовой науки ему эмоционально помогала постигать Екатерина Боброва. — У меня здесь двое внуков, 8 и 10 лет, — рассказала бабушка новоиспеченного фигуриста Дальмира Владимировна. — Оба заболели в три года, перенесли пересадку костного мозга, благо в Италии нашлись доноры и сейчас все тьфу-тьфу, хорошо. Знаете, мы ведь сомневались ехать или нет, все-таки до Балашихи добираться далеко. Но все-таки собрались и я так рада! Ребятам понравилось очень, они прям загорелись вот уже и на коньках стоят, хотя до этого никогда вообще не катались.

Когда Екатерина услышала эту маленькую историю после окончания мастер-класса, то сразу же расцвела в улыбке, говорящей — ради подобного и стоит заниматься благотворительностью.

«Соцсети в фигурном катании иногда убивают все на корню». Екатерина Боброва — о Пхенчхане, Медведевой и подходе к детям

Не основной заработок

— Мы понимаем, что где-то придется что-то доложить из своего кармана, но у нас есть конкретная цель, — приступила к рассказу о школе Боброва. — В спорте нам тоже не все давалось на блюдечке с голубой каемочкой, мы привыкли напрягаться, терять и приобретать. Это не основной наш заработок, мы вообще с мужем не рассчитываем на этом зарабатывать. Главное — обеспечивать зарплату тренерам, оплачивать вовремя лед и чтобы дети были счастливы. После первого-второго года обучения тех, у кого будет желание и способности, будем распределять по спортивным школам олимпийского резерва, чтобы они шли дальше, у нас есть для этого связи.

— Откуда родилось такое ваше горячее стремление заниматься благотворительностью?

— От ощущения счастья и удовлетворения от того, что ты сделал счастливым другого человека. Хотя в целом ситуация с этим сложная — огромное количество мошенников, которые шлют письма из больниц со всеми справками и даже фотографиями поломанных рук и ног. Я боюсь так переводить деньги. Но не будем о грустном. Хочется сказать о другом. Сейчас скажу грубо, мы столько денег тратим на всякий мусор! Столько теряем, о чем-то приобретенном забываем. И если посчитать в совокупности, то думаешь: лучше бы эти деньги перевести какому-то ребенку на реабилитацию. Бывает же такое, что больной человек не может позволить себе купить костыли, хотя это небольшие деньги. А я могу помочь незнакомому человеку, и люди так и должны жить. Понятное дело, что я не изменю мир, но помогу хотя бы бы нескольким людям и буду от этого счастлива.

Можно ведь поддержать и морально во время реабилитации. С благотворительной организацией «Футболка дарит жизнь» мы ходим по таким больницам. Ребенок лежит в палате, никуда не выходит рядом мама в маске сидит. Тут приходим мы, тоже в масках, приносим свои медали. Кто-то думает: «Да что она ходит хвастается?». А я не хвастаюсь. Вы бы видели ребенка, который взял в руки олимпийскую медаль. Возможно, он никогда и не встанет на коньки, но этот блеск, воодушевление в глазах, позитив от того, что мы пришли, спортсмены, простые люди. А это уже дало ему веру в мир и эту жизнь.

Боброва и Соловьев — о справедливости, допинге и конкурентах

К олимпийской чемпионке в школу не выстраиваются очереди

— Школу вы организовываете с супругом, еще не успели рассориться из-за всяких мелких противоречий, которые при запуске любых проектов просто неизбежны?

— Видимо, это Господь Бог послал мне такого мужа, мы всегда можем договориться. Плюс работаем в разных направлениях: он больше по технике, прыжки и вращения те же, у меня это больше работа над скольжением и эмоциональная составляющая, если речь идет о постановке программ. Мы где-то даже друг другу подсказываем. Единственное, что пик подготовки к открытию школы выпал на момент, когда я была на девятом месяце беременности и на первые месяцы после родов. Андрей большую часть брал на себя, понимая, что меня лучше не трогать.

Не надо кстати думать, что олимпийская чемпионка в командном турнире открыла школу и у нас уже толпа детей. Я прекрасно понимаю, что добраться до нашего катка непросто, но сделали дорогу, появились парковки, может быть появится маршрутка от метро. Но если родители понимают, что могут потянуть только такой вариант и ребенок очень хочет, то все возможно. Я в свое время добиралась до катка и на троллейбусах и на автобусах, только бы тренироваться, и в итоге добилась неких скромных успехов.

Грудное вскармливание в антракте

— Когда вы приходили в гости к «СЭ» в середине июля, то воодушевленно расписывали, как возьмете своего трехмесячного сына с собой на гастроли с шоу Ильи Авербуха, как в итоге все вышло?

— Мы были словно на отдыхе. Я никогда не думала, что работа может приносить такое удовольствие. Нам, конечно, повезло, что мы были на курорте, cын с трех до шести месяцев рос на море, он даже купался у нас. Почти каждый участник шоу подходил и говорил: «Он так вырос!». Нижайший поклон и бабушкам и дедушкам, которые очень нам помогали сменяя друг друга. У меня было исключительно грудное вскармливание, даже доводилось делать это в антрактах. Сначала было волнительно, а потом стало просто и весело.

Сначала в три месяца он, конечно, ничего не понимал, а потом я смотрела на видео, как сын сидел на коленях у бабушки или дедушки и в спектакле узнавал меня, Андрея, чувствовал драматические сцены. На веселых сценах бил ножками и заливисто смеялся, а когда Ромео и Джульетта умирали — сразу глаза по пять копеек и переставал «дышать».

Был кстати забавный момент, лед был тонкий, его постоянно заливали, но не всегда холодильные элементы работали, он таял и разбивался от прыжков и выбросов. Фигуристы катаются, а у нас посреди зала монах сидит и лед подправляет из которого бьет фонтан хладогена, зрители же не знают, как должно быть. Без травм, к сожалению, тоже не обошлось. Один из моих партнеров даже сломал руку, пришлось несколько недель обходиться без некоторых элементов и обыгрывать это эмоционально.

Красивая Загитова, восточная Медведева и модная Трусова. Какими будут программы наших фигуристок на «Гран-при»?

Для объемной картинки нужно подождать до «Гран-при»

— Получается и в шоу есть свои риски?

— Да, достаточно вспомнить как в свое время прям в начале шоу сломала ногу Таня Тотьмянина. Кстати, не надо думать, что мы катаемся на четырех ногах и ничего не делаем сложного. Ребята делают сальто, тройные прыжки, мы с Димой Соловьевым не понижаем планку, сохраняем свои поддержки четвертого уровня плюс кое-что придумываем, так как теперь не связаны правилами.

— Раз речь зашла о четвертых уровнях, не могу не спросить о первых впечатлениях от стартовавшего соревновательного сезона.

— Оценку какую-то от меня ждете? (улыбается). Я пока воздержусь до этапов «Гран-при». Хочу увидеть серьезные международные соревнования с серьезным судейством, тогда и можно будет что-то говорить. А сейчас кто-то только выступил на первых соревнованиях, кто-то уже успел начать менять что-то после первых стартов и не все получается. Я помню себя в это время сезона. Плюс все-все уже представят свои программы в костюмах, это же будет совсем другое восприятие.

— Однако в глаза, как минимум, бросается тот факт, что Габриэла Пападакис и Гийом Сизерон поменяли стиль в короткой программе, на них могло как-то повлиять общественное мнение?

— Думаю, что они, многократные призеры чемпионатов мира и Европы, не прислушиваются к тому, что говорят вокруг них. У них есть своя команда профессионалов, с которой они принимают решения по стилю. Может, у них давно была эта идея и они ее, наконец, реализовали. Девушки? Смотрела всех, в том числе и юниорок, но видно, что форма у каждой разная. Кто-то уже рвет всех, но ведь такую форму важно додержать до конца сезона, чего всем и пожелаю.

Медведева в Шанхае: победить и забыть

Поездка в метро может оказаться фатальной

— Неудачный прокат Медведевой в Шанхае — скорее рабочий момент для фигуриста, который вышел на соревнования после простуды?

— Я знаю, что на такое ее катание повлияло много факторов, Женя точно сделает работу над ошибками. В том числе на тем, чтобы больше так не болеть перед стартами.

— А разве реально уберечься от всех простуд и инфекций мира?

— У каждого свои способы. Но меня мама старалась возить на машине или я ехала в такси, чтобы минимизировать поездки в метро. Это один из важнейших моментов для спортсмена, кстати. Одна поездка в общественном транспорте может очень сильно подкосить. Если нет вариантов — то обязательно маска и мазь в нос. И могу сказать, что болела не так уж часто за все время. Но когда ты подходишь к пику формы — любой чих в твою сторону и ты на следующий день свалишься с температурой. Часто кстати схватывает после соревнований, когда расслабляешься.

Девочки-юниорки? Я просто наслаждаюсь. Многое будет зависеть от того, насколько они смогут сохранить свое катание, откататься все необходимые сезоны на юниорском уровне и потом дорасти до взрослого уровня. Очень нравится эта борьба, когда каждая старается перепрыгнуть через свою голову и головы своих соперниц. И все друг друга подстегивают. Как итог, мы пришли к тому, что девочки катаются сложнее, чем мальчики. Сашу Трусову можно выставить на мужской чемпионат мира и она может даже в тройку сможет попасть.

Трусова продолжает писать историю! Она победила Загитову и принесла Европе победу в Японии

Мужское катание для Трусовой

— Болельщики вовсю шутят, что ей нужно переходить в мужское катание.

— У нас шутки другие, что у нее столько попаданий в Книгу рекордов Гиннеса и она вполне может стать первой чемпионкой мира в мужском катании. Но конечно это мы по доброму шутим. Она у нас большая молодец!

— Однако практически с самого начала ее выступлений в юниорах, она постоянно удивляла. Четыре четверных — это предел дальше которого по эмоциям ничего не может быть?

— Такой же сложности программой от соревнования к соревнованию. Один раз можно откататься, но для того, чтобы делать это постоянно, нужна невероятная форма, чего я всем пожелаю.

— То, что даже умопомрачительная презентация не сможет обыграть такой технический набор, критично для женского катания, на ваш взгляд?

— Многие говорят: это же спорт. Я тоже за хореографическую составляющую, мы все восхищаемся Каролиной Костнер, ее вращениями, но выходит Саша, делает три-четыре четверных прыжка и все. Таковы правила фигурного катания. Если бы, к примеру, какая-то девушка делала все четверные, но все равно перевешивала бы оценка за компоненты, все бы работали именно над презентацией. Но ведь все равно же есть фигуристы, которые понимают, что они сильнее в артистической части и продолжают делать упор именно на нее.