Татьяна Тарасова: "Волосожар и Траньков уже сейчас катаются сногсшибательно"

Самым ярким качеством Татьяны Тарасовой я назвала бы умение удивлять. Вот и в минувшую субботу, приехав в назначенный час на интервью, я непроизвольно замерла в проеме входной двери.

- Да! - наслаждаясь моей реакцией, произнесла хозяйка. - Да, я похудела на 33 килограмма и думаю, что еще надо бы сбросить килограммов 15. Задалась такой целью в конце января, поняв, что, если не возьму себя в руки, просто не смогу нормально ходить. И, соответственно, работать. По-хорошему нужно бы сделать операцию на тазобедренном суставе, но это четыре-пять месяцев восстановления. Такого времени у меня сейчас нет.

- Вы по-прежнему работаете консультантом со всеми спортсменами сборной команды?

- И с тренерами тоже. Влезаю во все правила, встречаюсь с судьями, провожу семинары, поставила 11 разных программ. Эту часть своей работы стараюсь не выпускать из рук. Много работаю с музыкой, как и раньше.

- Можно поподробнее - о постановках?

- По две программы сделала для Артема Бородулина, Аделины Сотниковой, Артема Григорьева - все они катаются в ЦСКА у Лены Водорезовой. Григорьев перешел в ЦСКА только в этом году - раньше катался у Виктора Кудрявцева. Сама Лена летом периодически уезжала, а я работала с ее спортсменами в Москве. Хотя до сих пор жалею о том, что мы с Леной не нашли возможности вообще увезти спортсменов из города на период безумной жары. Бородулин, например, серьезно отравился: комнатка, где он живет в Москве вместе с другими иногородними ребятами, слишком маленькая, поэтому он приспособился спать на балконе. Вот и надышался гари и прочей отравы. Ужасно жалею, что в таком состоянии ему пришлось выступать на прокатах. Того, на что способен, он, естественно, не показал.

Еще ко мне приезжала Мао Асада.

- Знаю. И была крайне удивлена тем, что ваше сотрудничество с японкой возобновилось. После Игр в Ванкувере мне показалось, что вы не намерены продолжать с ней работать.

- Настроена я была действительно так, это правда. А потом я получила два письма от Кёко - мамы Мао. И... В общем, я поняла, прочитав эти письма, что совершенно неправильно ставить свои амбиции выше профессиональной деятельности уникального по таланту человека, который нуждается в моей помощи. И сказала, что они могут приехать.

Проблема в том, что на все постановки - а нужно было придумать и поставить две показательные программы и короткую - у меня было три дня. Я долго готовилась к этим трем дням. Сильно нервничала. Даже Лена Водорезова сказала, что никогда не видела меня в таком состоянии. Себе в помощницы я взяла Иру Николаеву, которая когда-то у меня каталась. Обговаривала с ней все до каждого шага, которые Мао должна сделать на льду. С "верхом" уже поставленных программ с Асадой два полных дня занималась Лена Кустарова. Мне очень хотелось поработать именно вместе с ней, потому что я видела: Лена как тренер выросла за последние годы в большого мастера. Вот и получилось, что к приезду Асады в Москву мы все досконально понимали, как именно будем с ней работать. И в первый же день поставили короткую программу целиком - от первого до последнего движения, с учетом всех требований и правил. Более того, к каждому элементу у нас были готовы по три различных подхода из которых оставалось выбрать те, что покажутся более удобными и выигрышными. Я была очень довольна работой, которую сумела за эти три дня сделать.

- Не жалели о том, что весной расстались с этой спортсменкой?

- Я ни о чем никогда не жалею. Проблема ведь не в Асаде. А в том, что я не могу стопроцентно посвятить спортсмену свою собственную жизнь. Потому что у меня серьезно болеют мама и муж. Я не могу позволить себе десять раз в неделю приходить на тренировки на лед и десять раз - в зал. А по-другому будет недостаточно. Поэтому я прихожу на каток только тогда, когда меня просят об этом. Знаю, что могу кого-то подтолкнуть, кому-то сказать об ошибках, для кого-то сделать программу или дорожку. Я делаю все это не только для спортсменов, но и для себя тоже: хочу, чтобы тренерская профессия как можно дольше оставалась у меня в руках.

Асада и ее мама были очень довольны той работой, что сделали в Москве. Но когда они уезжали в Японию, я настоятельно посоветовала им найти японского тренера.

- Зачем?

- Мне кажется, что базовой работой с японскими фигуристами должны заниматься японцы. Когда между людьми существует барьер в виде чужого языка, невозможно донести до спортсмена какие-то тонкости, которые он должен постичь. В тренировках часто бывают моменты, когда контакт должен быть, что называется, глаза в глаза. У японцев совершенно иные по сравнению с нашими взгляды на жизнь, иные законы. Есть нюансы, которые никогда ты не объяснишь, если не вырос в той среде. Никакой переводчик здесь не поможет. Возможно, я рассуждаю как тренер прежнего поколения, но считаю именно так.

- Вы присутствовали на прокатах в Санкт-Петербурге и Новогорске. Увиденным довольны?

- Довольна прежде всего тем, что прокаты впервые прошли в двух городах. Когда стало понятно, что из-за жары и гари кататься в Москве невозможно, российская федерация фигурного катания мгновенно приняла решение перенести прокаты в Питер. Причем поехали туда не только спортсмены и тренеры, но вся судейская бригада - самые квалифицированные российские судьи.

Возможно, следовало вообще отказаться от того, чтобы кататься в Новогорске. Все-таки условия в Москве вообще не способствовали тому, чтобы спортсмены могли показать максимум своих возможностей.

Что касается увиденного, я получила колоссальное удовольствие от новой пары Катарина Гербольдт/Александр Энберт, которую придумала и создала Тамара Москвина. Для меня, признаться, это было неожиданно. Раньше я никогда не видела Катю такой счастливой на льду. Была уверена, что из затеи поставить ее в пару ничего не получится. Что у нее на выбросах ноги начнут подламываться. А она стоит! Причем и она, и Саша научились такому количеству нового за четыре месяца, что это не укладывается в голове.

Потрясающее катание показали Таня Волосожар и Максим Траньков. Уже сейчас они катаются сногсшибательно. Так, как в парном катании много лет никто не катался.

- Поясните.

- Я давно не видела такой скорости, таких "настоящих" мощных движений в каждом элементе, такой сложности в элементах и связках, столь глубокого проникновения в музыку...

- А как выглядят Юко Кавагути и Александр Смирнов, которые на днях, насколько мне известно, приняли решение отказаться от выступлений в "Гран-при"?

- Юко очень хорошо восстанавливается после операции, что само по себе большое достижение. Все-таки и травма, и операция были тяжелейшими. Я знаю, о чем говорю, потому что сама в свое время ушла из спорта из-за такой же травмы. Я видела куски новых программ, они очень хороши. Но форсировать подготовку к сезону совершенно ни к чему.

Еще меня потрясла работа Алексея Мишина с Артуром Гачинским. Они поставили программы, в которых так хорошо выделены все достоинства и так тщательно скрыты недостатки, что я просто почувствовала себя счастливой - оттого что это вижу. Хорошо работает Лиза Туктамышева. Она, как и Аделина Сотникова, в этом сезоне уже будет выступать по юниорам, и думаю, что это будут достойные выступления. Еще Мишин взял в группу маленького мальчика, и это хороший признак.

- Признак чего?

- Того, что это работа на будущее.

- А что происходит в танцах?

- Мне очень нравится прогресс в группе Кустаровой, нравится работа, которую сделали ее танцоры и прежде всего Катя Боброва с Димой Соловьевым. И не нравится то, что происходит в группе Александра Жулина.

- Имеете в виду сверкнувший в прошлом сезоне юниорский дуэт Елена Ильиных/Никита Кацалапов?

- Да. Считаю, что в работе с талантливыми людьми тренер должен стараться не допускать ошибок.

- А более конкретно?

- Я недовольна тем, что эти спортсмены катаются один раз в день - это не тренировки. Если они ставят перед собой высокие цели, то должны 45 минут разминаться в зале, потом два с половиной - три часа работать на льду, потом снова идти в зал, потом обедать и отдыхать - с дневным сном, потом снова приходить на разминку в зал, работать с хореографом... Это не какая-то моя придурь, а система, опробованная десятилетиями и десятилетиями дававшая результат. Спортсмен должен пройти через такой объем работы, не сломавшись при этом. Не говоря уже о том, что я вообще не представляю, как можно полтора летних месяца вообще ничего не делать.

Мне было сказано, что так сложились обстоятельства на катке, но думаю, что это неправда. Московская федерация фигурного катания очень заботится о своих спортсменах. И во всем идет навстречу. Другое дело, что не всем хочется работать допоздна. Но тут уж надо уметь находить компромисс между спортивными задачами и личной жизнью. Во всяком случае, того профессионального роста, который я рассчитывала увидеть у Ильиных и Кацалапова, я не увидела.

У нас ведь еще что происходит: в один из дней, когда мы все были в Питере, я пришла на каток в 8 утра и застала там Тамару, Игоря Борисовича Москвина и их выдающегося ученика Артура Дмитриева. Причем шла уже не разминка, а настоящая, полноценная тренировка.

Я была потрясена. К сожалению, далеко не все тренеры умеют и понимают, что именно так надо работать. На прокатах мы столкнулись с тем, что большая часть тренеров вообще не понимают изменений в правилах, произошедших между прошлым сезоном и нынешним. Соответственно, делают работу, которую заведомо придется переделывать. А в США, знаю, регулярно проводится аттестация тренеров, вплоть до детских. Если человек трижды ошибается в правилах, он лишается права работать со спортсменами, выступающими в соревнованиях. И это правильно!

- Что, кстати, происходит в Детройте у Яны Хохловой и Федора Андреева?

- Собираюсь в ближайшее время к ним поехать. Пока видела только видеоролики. Знаю, что Марина Зуева в восторге от того, как ребята работают, а ее мнение для меня ценно. Марина - фанатичный тренер. Андреева я знаю с детства, поскольку сама много лет провела в Америке. По тому, что вижу сейчас, эта пара имеет шансы стать уникальной.

- Мне нередко доводится слышать, что нынешние спортсмены - совсем не те, что были раньше. Что их невозможно увлечь работой до такой степени, чтобы все прочие интересы отошли на второй план. Вы согласны с этим?

- Они другие, это правда. Но первостепенная задача тренеров осталась тем не менее прежней: заинтересовать. Это стало сложнее. Если ты хочешь работать по-настоящему, ты должен суметь это сделать. Люди, которые готовы ради результата работать до самозабвения, в спорте были, есть и будут. Та же Алена Савченко, которая продолжает кататься. Совершенно выдающаяся спортсменка. Я - ее фанатка.

Когда вижу, что фантастический талант подкреплен в человеке фантастическим желанием работать, то не умею оставаться равнодушной. И спортсмены всегда это чувствуют. Поэтому я и не боюсь остаться без работы.

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ