На «Тур де Франс» снова свирепствует полиция. Жандармы врывались в номера к гонщикам в поисках допинга

Вообще, полицейскими рейдами в велоспорте давно уже никого не удивишь. Начиная с 1998 года, когда в расположении команды Festina нашли годовой запас допинговых препаратов, полиция приезжает почти на каждый «Тур». И отнюдь не в качестве зрителей.

Любопытно, что в последние годы все эти рейды оказываются пустыми. Например, в прошлом году шумела история вокруг команды Arkea-Samsic и ее лидера, колумбийца Наиро Кинтаны. Тогда жандармы ночью ворвались в расположение команды, перевернули в гостиничных номерах все вверх дном и даже нашли «следы использования метода, который можно квалифицировать как запрещенный».

Как потом выяснилось, речь шла о капельнице. Действительно, любые внутривенные инъекции объемом более 50 мл запрещены. Но, помимо оборудования для капельниц, в команде не было вообще никаких препаратов, кроме обыкновенного физраствора. И доказать, что максимальный объем превышали, тоже нереально.

Так что Кинтана и остальная команда спокойно выступают. И на «Туре» — 2021 полицейские пришли уже не за ними.

Они перерыли все мои вещи и проверили телефон

На этот раз объектом внимания властей стала команда Bahrain Victorious. Впрочем, с Бахрейном она не имеет ничего общего, кроме названия и спонсоров. В команде европейские гонщики и менеджмент. И в этом году она уже наделала шуму, выиграв, в числе прочего, два этапа «Тура» и второе место в общем зачете «Джиро».

Еще месяц назад во французской газете Le Parisien вышла статья, где некие анонимные директора команд выражали сомнения в чистоте гонщиков из Bahrain Victorious. Никакой конкретики там не было, только общие фразы про слишком быстрый прогресс и подозрительный взлет результатов. Естественно, представители команды все яростно отрицали и ссылались на зависть конкурентов.

Но полиция, похоже, так не считала. Во всяком случае, ночью со среды на четверг в номера гонщиков из Bahrain Victorious постучали.

— Они перерыли все мои вещи, проверили телефоны, копались в личных сообщениях и страничках в соцсетях, — рассказывал лучший гонщик команды Матей Мохорич. — Помимо этого, они перерыли все наши машины и командный автобус. Естественно, ничего не нашли. Мы в целом не против, нам нечего прятать.

— Нам просто завидуют, — согласен с товарищем по команде чемпион Италии Сонни Колбрелли. — К жандармам нет никаких претензий, они делают свою работу. Даже постарались сложить потом наши вещи назад так, как было. Но все это нездорово, потому что у нас был тяжелый этап, а потом мы до полчетвертого утра не могли лечь спать. Не думаю, что это хорошо для нашего вида спорта в целом.

Полицейские бьют в молоко

Вообще, вырисовывается интересная тенденция. В других видах спорта полицейские обыски означают почти стопроцентный скандал. Например, на лыжном чемпионате мира два года назад австрийского спортсмена поймали прямо с капельницей в руке, что привело к разоблачению целой допинговой лаборатории доктора Шмидта. На биатлоне обыскивали россиян и, хотя ничего особенного не нашли, по крайней мере выяснили, что один из тренеров пользовался чужой аккредитацией.

В велоспорте же эффективность полицейских обысков почти нулевая. На «Тур де Франс» к кому-то приходят каждый год, но найти ничего не могут. Предварительные расследования против разных команд открывают, а потом по-тихому закрывают, когда они постепенно уходят из медийного поля.

Законодательно вопросов нет: допинг во Франции является уголовным преступлением. Поэтому при малейшем подозрении жандармы имеют полное право обыскивать кого угодно. Но такие вот показательные полицейские рейды уж точно не делают хороший пиар велоспорту. И создают ощущение допингового беспредела, которого на самом деле, похоже, нет.

Да и спортсменов жаль. Принимать по ночам жандармов после целого рабочего дня в седле — сомнительное удовольствие. Хотя вот Мохоричу это не помешало: в пятницу он выиграл очередной этап и принес Bahrain Victorious уже третью победу на многодневке. «Тур» финиширует в воскресенье, и лидирует в общем зачете пока действующий чемпион словенец Тадей Погачар.