Леонид Жаботинский: "Шварценеггер всегда был моим поклонником"
ДОСЬЕ "СЭ"
Леонид ЖАБОТИНСКИЙ
Родился 28 января 1938 года в селе Успенка Сумской области.
Двукратный олимпийский чемпион в супертяжелом весе (1964, 1968). Четырехкратный чемпион мира, шестикратный чемпион Европы. Многократный чемпион СССР, 21 раз вносил поправки в таблицу мировых рекордов.
РЕЗАЗАДЕ, ДУМАЮ, Я НЕ УСТУПИЛ БЫ
– Вопрос, который вам, многократному рекордсмену мира, нельзя не задать. Каков предел роста результатов у штангистов-супертяжеловесов? Иранец Резазаде поднял 263 кг. Может ли когда-нибудь человек удержать над головой, предположим, 300 кг?
– Давайте смотреть на вещи реально. За один раз поднять три центнера человек не в состоянии. Пока... Кто знает, может, в процессе эволюции когда-нибудь появятся необыкновенные богатыри ростом под три метра.
А рекорды всегда потихонечку расти будут. Помните, когда-то казалось, что 10 секунд на стометровке – это предел. Ничего подобного. По нескольку сотых секунды народ начал от "круглого" результата отщипывать. И в моем виде штанга постепенно тяжелела. Не сомневаюсь, ребята и в дальнейшем будут понемногу, но прибавлять. Хотелось бы, конечно, чтобы тон задавали россияне. Ну а что касается конкретных результатов, то, думаю, толкнуть 270 кг вполне реально. Но для этого, возможно, нужна какая-то другая методика тренировок. И, разумеется, необходимо, чтобы появился талант, который отличался бы огромным трудолюбием, попал бы в хорошие тренерские руки, был бы психологически устойчив.
– Представьте, что вам нынче 25 лет. Какой результат показали бы в сегодняшних условиях, при современной методике тренировок?
– Если бы я в молодости столько знал, сколько сейчас... Вот потому-то очень важно, чтобы рядом со спортсменом был хороший современный тренер. Мне с наставниками везло – поначалу тренировался у Михаила Светличного, потом стал работать с Ефимом Айзенштадтом, а в сборной еще и с Алексеем Медведевым.
Конечно, сегодня я поднял бы намного больше, чем сорок лет назад. За счет методик, нагрузок, питания. Не стоит забывать, что юность пришлась на послевоенное время. Мама с папой работали на Харьковском тракторном заводе, особого изобилия на столе у нас не было. К тому же я, брат, бабушка и родители жили в одной комнате площадью 14 квадратных метров. В общем, приходилось несладко. Нынешнему поколению все-таки легче. Но я тогда просто рвался на стадион. Между прочим, первый значок мастера спорта получил как толкатель ядра. Выступал даже на Всесоюзной спартакиаде профсоюзов. Помню, победил эстонец Хайне Липп, которому у нас настолько не доверяли, что так ни разу и не выпустили на международные соревнования. Я же толкнул ядро на 13 метров с "копейками". Оно по сектору покатилось и сбило флажок рекорда СССР. Это дало повод одной из московских газет обо мне написать: "Молодому Жаботинскому суждено побить всесоюзный рекорд". В принципе прогноз сбылся – но в другом виде спорта.
– Мы немного отвлеклись...
– Возвращаемся к штанге. Еще на рубеже шестидесятых – семидесятых я психологически был готов подняться на новый уровень результатов, планировал рекорды. Думаю, в нынешних условиях при сегодняшних методиках я Резазаде не уступил бы. А тогда, сорок лет назад, добиться большего, увы, помешали травмы, болячки.
– Но, несмотря на проблемы со здоровьем, вам после нескольких лет перерыва все-таки удалось вернуться в большой спорт.
– У меня в почке засел большой камень. Замечательный хирург Борис Гехтман в ходе операции мышцу мне не разрезал, а разрывал – чтоб скорее зажила. И сказал мне: "Выйдешь еще на помост!" И оказался прав – я потом вновь мировые рекорды устанавливал. Но как-то, играя в волейбол, серьезно повредил мениск: после очередного прыжка неудачно приземлился, и колено не выдержало – все-таки весил под 180.
ЛУЧШИЙ ДОПИНГ – БОРЩ С МЯСОМ
– Что это за феномен – Резазаде?
– У него очень толковый тренер. И сам он парень волевой, умный, знает, как подготовить себя к главным стартам – физически и психологически. Понимает: ради результата от кое-чего в жизни, что поделаешь, нужно отказаться. В его случае сошлось все: талант, характер, интеллект, желание посвятить всего себя делу, жажда трудиться. Последнее еще важнее, чем талант... Два года назад мы общались с Резазаде на конгрессе Международной федерации тяжелой атлетики в Турции. И именно там я рассказал ему что мечтаю провести в родном Запорожье турнир десяти сильнейших супертяжеловесов мира. Кстати, собирается на эти соревнования и Арнольд Шварценеггер, который сказал мне: "Леонид, с удовольствием к тебе приеду".
Я хотел провести этот турнир уже в этом году (в 2008-м. – Прим. "СЭ"), но не сложилось: мне делали операцию на колене. Да и у Арнольда не все было благополучно: сын на мотоцикле попал в аварию, ураганы на Калифорнию обрушились. Но я со Шварценеггером на связи, а мой старший сын Руслан в постоянном контакте с его секретарем. Надеюсь, все получится.
– Как вы познакомились со Шварценеггером?
– Оказывается, еще в 1965 году, когда я приезжал в Вену на празднование юбилея газеты "Фольксштимме", он, 17-летний парень, взял у меня автограф... А в конце января 2004 года на мой домашний телефон позвонили из почтового отделения и сообщили, что для меня получена международная телеграмма. Уже через четверть часа она была у меня в руках, и я прочитал, что губернатор Калифорнии Арнольд Шварценеггер приглашает в гости. Грех было отказываться, и мы с Русланом полетели в США. Шварценеггер принял нас в губернаторском кабинете, где мы долго беседовали о спорте, политике, вообще о жизни. Выяснилось, что Арнольд болел за меня еще на Олимпиаде в Токио – даже несмотря на то, что моими соперниками были американцы Шемански и Губнер... Затем, летая на губернаторском самолете, мы в течение нескольких дней знакомились с Калифорнией. Запомнилось и то, как вместе с Арнольдом посетили мировой чемпионат среди женщин по бодибилдингу. После соревнований к нам подошла "Мисс Олимпия" Линда Миррей, с которой мы перекинулись несколькими словами. В общем, было очень интересно, и время в гостях пролетело быстро.
– На свой турнир вы наверняка позовете и лучшего сегодня российского "тяжа" Чигишева. Как расцениваете его перспективы? Сможет ли он в ближайшее время одолеть Резазаде?
– Для того чтобы ответить на этот вопрос, надо знать, как говорится, нутро спортсмена. К сожалению, с Чигишевым не знаком. Оценку мог бы дать только в том случае, если бы с ним регулярно общался, понимал его психологию. Но, конечно, парня на помосте видел... Технически Чигишев делает все правильно.
– Наверное, он для своей весовой категории все-таки легковат?
– Набрать массу не проблема. Главное, чтобы были трудолюбие и грамотный, современный подход к тренировкам. Вообще слышал мнение: мол, в Пекине победить Резазаде никто не сможет. Не спешил бы с выводами, ведь подрастает новая смена. Молодые ребята могут на тренировках даже не показывать высокие результаты, но на Олимпиаде поймать кураж и дать на-гора рекорды. В общем, в супертяжелой категории не исключаю сюрприза. В конце концов, вечных чемпионов в спорте не бывает. Но больших атлетов, конечно, помним долго. Когда-то киевский средневес Григорий Новак стал первым советским чемпионом мира. Какой толчок дала его победа развитию нашего вида спорта в стране! И я хотел быть похожим на него, мечтал стать чемпионом мира.
– Сейчас все только и говорят о допинге в спорте. Среди тех, кто особенно "отличился", тяжелоатлеты...
– К сожалению, различными стимулирующими средствами нынче балуются во всех видах спорта. Многое об этом свидетельствует... Хотя я не медик, и не могу говорить: мол, Иванов, Петров или Джонсон принимают что-то запрещенное. Конкретно утверждать, что спортсмен – грешник, можно, разумеется, только после получения результатов всех анализов. Но убежден: тех, кого поймали на допинге, надо дисквалифицировать не на шесть месяцев, не на два года, а пожизненно. Другим будет неповадно.
– Извините за нескромный вопрос: в ваше время спортсмены допинг принимали?
– Я даже не знал, что это такое. Для меня важно было, чтобы мама борща наварила и в нем хороший кусок мяса плавал. Лучшего допинга не бывает.
– Чего ждете от предстоящих Игр в Пекине?
– Китайцы будут из кожи вон лезть, чтобы завоевать как можно больше медалей. Организаторы все-таки... Но в командах России, США, Германии, других ведущих спортивных держав туристов не будет. Ну а у штангистов-супертяжеловесов битва ожидается нешуточной – в этой категории, как всегда, победа особенно престижна. Причем не только для отдельного атлета, но и в целом для страны.
ИСТОРИЯ С ЯПОНСКИМ ИМПЕРАТОРОМ
– В годы, когда вы блистали на помосте, вам посчастливилось познакомиться со многими известнейшими людьми страны. Какие встречи особенно запомнились?
– Не забуду улыбку Юрия Гагарина. Познакомился с ним в 1962 году на теплоходе "Грузия" после моей победы на турнире в рамках восьмого Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Хельсинки. Он расспрашивал меня о спорте, я его – о космосе. Помню, зажмурив глаза, Гагарин вдруг сказал: "Ты не представляешь, как я счастлив, что первым полетел в космос". И все удивлялся: "Как ты поднимаешь такие веса?" А я ему в свою очередь: "А как вы летаете в космос"... Общались замечательно, пропустили, как сейчас говорят, и по чашке "чая". Вместе с нами еще Муслим Магомаев был – он как раз в те дни дебютировал с песней "Хотят ли русские войны". В общем, были молоды, радовались жизни. Позднее встречался с Гагариным и на съезде комсомола.
– Наверное, пересекались и с лидерами партии, государства?
– Как-то у меня был разговор с Косыгиным. Он спрашивал, сможем ли мы провести Олимпийские игры в Москве. Что я мог ответить? Сказал лишь: "Если хорошо поработаем, то справимся"... А в 1964 году на Олимпиаду в Токио сборную страны провожал Никита Хрущев. Заодно тогда устроили и чествование победителей зимних Игр в Инсбруке. Но после известных политических событий в нашей стране, произошедших как раз во время токийских соревнований, встречал олимпийцев на Родине уже новый генсек Леонид Брежнев. Между прочим, в одной из японских газет на следующий день после турнира супертяжеловесов опубликовали две пары портретов – Хрущев и Брежнев, Власов и я. Подпись была такая: "Пали глава государства и сильнейший человек планеты". Я очень хотел привезти газету домой, но через границу везти ее не решился. Время было такое. Да и история с императором еще была свежа в памяти.
– Помню, много было разговоров о том, что на закрытии Игр вы не преклонили, как того требовал протокол, государственный флаг СССР перед первым лицом Японии.
– Меня за это долго разные начальники песочили, на всякие бюро вызывали... И за свой "проступок" вместо главной награды страны – ордена Ленина получил лишь орден Трудового Красного Знамени. Но, возвращаясь мыслями к закрытию Олимпиады, убежден – я правильно сделал. Горжусь, что пронес знамя Советского Союза на вытянутой руке и не склонил его перед японским императором. Тем самым, считаю, еще раз подчеркнул мощь нашей державы.
Помню, перед маршем знаменосцам давали специальный пояс, куда вставлялось древко. Но я решил обойтись без него. Вообще знамя весило 16 килограммов, и с ним нужно было пройти 100 метров. Думал, донесу. А у меня травма правого предплечья. Если бы знамя наклонил, пришлось бы перехватывать его другой рукой. Не красиво было бы. Да и унижать себя не хотел. Впрочем, не столько себя, сколько страну. Великую страну. Мол, как же так, я, ее представитель, преклоню флаг...
– Раз уже зашла речь о токийской Олимпиаде, то нельзя не спросить о ключевом эпизоде вашей битвы с Власовым. Как известно, во втором подходе в толчке вы не взяли 217,5 кг – вес, превышавший в то время мировой рекорд. Более того, в той попытке выглядели совершенно безнадежно – выронили штангу, протащив ее лишь до колен. После вас к этому весу в своей последней попытке подошел лидировавший в троеборье Власов и тоже не взял. Говорят, увидев ваш неудачный подход, окончательно уверовал, что уже стал чемпионом: мол, Жаботинский нужные для победы 217,5 кг в завершающем подходе не толкнет. Но вы крайне неожиданно для Власова в последней попытке уверенно взяли вес – и завоевали золото. Очень многие утверждают, что второй подход Жаботинский завалил сознательно. Они правы?
– Все эти разговоры о том, что я намеренно не взял вес, чепуха. Просто второй подход получился во всех отношениях неудачным – подошел к штанге недостаточно собранным, забыл о технике. Поверьте, не было у меня намерения перехитрить соперника. Ну как можно на соревнованиях такого грандиозного масштаба и колоссального психологического накала терять подход, предпоследнюю попытку! О какой тактике тогда можно было говорить! При такой "хитрости" легче всего перехитрить самого себя. Да и, честно говоря, я был уверен, что Власов в последней попытке 217,5 все-таки возьмет. Повторяю, каждый подход был на вес золота. В общем, в третьем я собрался, сам себе сказал: "Поднять любой ценой!" И взял.
Кураж был такой, что штанга полетела наверх, словно чемодан на верхнюю полку. Думаю, если нужно было бы, толкнул бы и 230 килограммов. Кстати, этот вес на тренировках мне покорялся... Тогда в Токио главным судьей у нас был англичанин лорд Стейт, явно не питавший симпатии к Советскому Союзу. Когда поднял 217,5 кг, он дал отмашку: "Опустить!" Но я подумал: "Нет, на всякий случай подержу еще". Стейт, бедный, аж с кресла поднялся и снова кричит: "Опустить!" Только после второй команды я штангу бросил. Зал заревел... Потом японские газеты писали: "Кто не видел поединка Жаботинского с Власовым, тот не видел Олимпиаду".
ПЕРВЫМ АВТОМОБИЛЕМ БЫЛ "ЗАПОРОЖЕЦ" ОТ ЗАВОДА "КОММУНАР"
– Ваш последний мировой рекорд в троеборье равнялся 590 кг. Все были уверены, что вы первым преодолеете рубеж "600". Почему не получилось?
– Прежде всего из-за проблем с почкой... Но даже тогда, когда летом 1967-го сделал 590, мог набрать и 600. На соревнованиях в Софии в каждой из дисциплин использовал только по два подхода. На самом-то деле моя сумма составляла 594 кг, но по существовавшим тогда правилам результат в каждом движении должен был быть кратным 2,5кг.
– После окончания спортивной карьеры вы поехали военным советником на Мадагаскар. Когда уезжали, весили под 170 кг, а по возвращении через три с половиной года – 105. Почему так похудели?
– На Мадагаскаре есть такой "фирменный" транспорт: усаживаешься в специальную тачку, и человек тебе сзади толкает. Когда сел я, то первым делом получил нагоняй от жены Раисы: "Не позорься, ты – советский человек! Как это так, что тебя кто-то возит!" Потом увидел грустное лицо местного "водителя", которому ой как непросто было сдвинуть тачку с моим весом... Но похудел, конечно, не поэтому. Все делал сознательно. Хотя понемногу и подкачивался, но прежних нагрузок уже не было. Просто посчитал, что лишний вес мне не нужен. Но, видимо, чуточку переборщил. Даже сердце стал чувствовать. Уже по приезде в Москву доктор мне сказал: "Леонид, твой организм привык к большей массе, тебе обязательно нужно немного поправиться". Сейчас мой вес составляет 122 кг.
– А какими судьбами оказались в Московском институте предпринимательства и права?
– После возвращения из Мадагаскара мне предложили работу в Московском институте торговли. В первое время был завкафедрой, потом проректором по общим вопросам. Затем возникла идея открыть частный институт, которую в начале 90-х мы и реализовали. Сегодня с гордостью могу сказать, что у нас уже 17 филиалов – в России, ближнем и дальнем зарубежье. Между прочим к нам охотно идут и спортсмены – в институте учатся несколько волейболисток сборной России.
– Когда в последний раз поднимали штангу?
– Сегодня утром работал с гантелями. А к штанге подхожу иногда в институтском спортзале.
– Сколько сегодня поднимете?
– Особо не напрягаюсь – тем более после нескольких травм колена. Но килограммов 130 лежа выжму. А может, и больше. Вообще сейчас, можно сказать, вид спорта сменил. Регулярно участвую в авторалли. В составе сборной ГИБДД Московской области выступал на соревнованиях в Германии, Голландии, Австрии, Франции. Горжусь, что в 2002 году наша команда выиграла в Сочи европейское первенство среди полицейских. Крутить баранку обожаю с молодых лет. И сейчас от вождения получаю огромную радость – например, из Москвы в Запорожье еду чаще всего на автомобиле. Хотя жена и говорит: "В твоем возрасте надо добираться поездом или самолетом"...
А моим первым автомобилем был "запорожец", подаренный заводом "Коммунар". Несмотря на свои габариты, я с удовольствием водил этот крохотный автомобиль – просто максимально отодвигал сиденье назад. А если застревал в песке, то из машины выходил, приподнимал ее и сам перетаскивал на хорошую дорогу. Потом у меня была уже двадцать первая "Волга".
– Мой отец рассказывал, что на этой машине однажды вместе с вами ездил из Запорожья в Харьков. Говорил, вы так жали на газ, что у него и еще одного пассажира – журналиста Леонида Гориловского, душа уходила в пятки. При этом гаишники, зная, кто за рулем, не только машину не останавливали, но и отдавали вам честь.
– И сейчас отдают... А тогда на новенькой "Волге" действительно лихачил. "Леня, нельзя ли потише?" – слышал дрожащие голоса с заднего сиденья. Но не тормозил – хотел показаться крутым.
– Понимаю, что и нынче любите проехаться с ветерком...
– Жена категорически против моих скоростей: "Гонщик нашелся". Вообще у меня солидный джип. Езжу на нем по-разному. Но быстро.
БЫК НА КОЛЕНЯХ
– У вас с женой не за горами золотая свадьба. Как познакомились с Раисой?
– О, это целая история! Я победил в Запорожье на республиканских соревнованиях и, разумеется, был в отличном настроении. Предложил приятелю Вите сходить на выступление Тарапуньки и Штепселя. В зале имени Глинки билетов, конечно, не было артисты Тимошенко и Березин гремели тогда на всю страну. Но мы упросили администратора, и нам принесли два стула. Мой поставили у девятого ряда. По соседству оказалась замечательная, очень красивая девушка. Рая. Назначил свидание. И пошло... Спустя много лет я рассказал эту историю Тимошенко и Березину. Те отреагировали предсказуемо: "Так наливай, мы ж тебя женили!" Куда деваться? Посидели нормально.
– Говорят, однажды на вас с Раисой хулиганы напали?
– Это было, когда уже поженились. Собрались в театр, закрыли квартиру, а в парадном – темень, ни одной лампочки. Там и ждали нас трое из местной шпаны – стали вымогать деньги. Я сразу понял, что надо хорошенько "отоварить" наглецов, и попросил Раю отойти в сторонку. После моего удара кулаком сверху вниз первый лег сразу. Второму я заехал в живот. Третий убежал. Но в театр в тот день мы уже не пошли...
– Рассказывают, что в молодости вы и с быком справлялись?
– Как-то приехал в родную Успенку проведать дедушку. Тогда я центнер весил, ядро толкал, штангой занимался. Вышел со двора и вижу – коров с пастбища на дойку гонят. Я и раньше слышал, что в стаде драчливый бычок завелся, не дававший покоя селянам. А тут гляжу – все врассыпную. Женщины кричат: "Осторожно, бык! Не дай бог на рога подцепит". Не успел моргнуть – бык прямо на меня мчится. С перепугу хватанул его за рога и на себя дернул. А он как заревет, а потом – на колени. Затем поднялся и наутек. А по селу и району пошел слух, что внук Жаботинского укротил быка, и тот теперь никого не трогает.
– Слышал, вы потом увлеклись охотой...
– Да, но это было намного позже – ездил в лес вместе с прославленным летчиком трижды Героем Советского Союза Александром Ивановичем Покрышкиным. Мы с ним в Киеве соседями были. Можно сказать, нас Щербицкий познакомил.
– При каких обстоятельствах с первым лицом Советской Украины пересеклись?
– Как-то решил посмотреть новую квартиру, которую мне как раз "через" Щербицкого предлагали. Но к дому меня вдруг не подпускают – капитан милиции сообщает, что приехал "сам". Я говорю: "Скажите, Жаботинский пришел". Через несколько минут слышу: "Проходите". Встречаюсь со Щербицким. Он мне: "Здесь и будешь жить. На седьмом этаже". Я ему: "Хотел бы на третьем. А вдруг приду с тренировки, и лифт работать не будет". Он очень серьезно в мою сторону: "Леонид, в этом доме лифт всегда будет работать". Но в конце концов все-таки выбил я квартиру на третьем.
Мы с Покрышкиным на охоту в основном в выходные ездили. Все путем: с разговорами, с "чаем". Рая от этого в восторге не была: "Ты так никогда вторую Олимпиаду не выиграешь". Она как раз ребенка ждала. Однажды заявляет: "Все, возвращаемся в Запорожье – там и родители, помощь будет". Но переехать-то совсем непросто. Пришлось идти к Щербицкому. Владимир Васильевич: "А чего это ты, богатырь, решил из Киева уехать?" Я все объяснил. Щербицкий решает: "Переедешь, но временно". В итоге получилось, что в Киев больше уже не вернулись.
– Говорят, в Запорожье вы с булавой позировали художникам?
– Да, с меня рисовали запорожского атамана для панорамы в городском музее.
– А паспорт у вас сейчас российский?
– Да. Но жена прописана в Запорожье. Летом она там на даче, зимой – здесь, в Москве.
– Вы ощущаете себя россиянином или украинцем?
– Считаю себя гражданином Советского Союза. Это – моя Родина. А малая Родина – Украина.
– Украинско-российскую границу пересекаете без приключений?
– Езжу так часто, что на границе Леонида Ивановича уже знают.
СЕРЕБРО ВЛАСОВ ВЫБРОСИЛ В ОКНО
– Известно, что вы дружили со многими хоккеистами сборной СССР...
– Еще как! С Рагулиным, Старшиновым, братьями Майоровыми, потом с Фетисовым. Иногда бывали вместе на сборах. Помню, Анатолий Владимирович Тарасов, общаясь со мной, шутил: "Я ребят заставляю таскать штангу как тяжеловесов. Наверное, за тренировку поднимают не меньше, чем ты". С Сашей Рагулиным нередко на охоту выезжали. До сих пор вспоминаю о наших вылазках. Отдых был полный.
– Одно время психологом в тяжелоатлетической сборной СССР работал Кашпировский...
– До тех пор, пока Аркадий Воробьев не сказал: "Хватит". Он тоже психолог. Кстати, недавно Кашпировский звонил мне из Штатов – приглашал в гости. Я вообще к нему хорошо отношусь. Хотя в свое время он дружил с Власовым.
– Когда последний раз общались с Власовым?
– Как-то выходил из Спорткомитета в полковничьей форме и с ним столкнулся. "Привет, поздравляю с новым званием", – бросил Юрий. И был таков. Иногда, когда встречаемся, справляемся о здоровье друг друга, но о штанге беседы не ведем. А раньше Власов и к себе домой приглашал. Тогда, когда я был вторым...
Вообще во времена наших спортивных сражений отношения у нас были хорошие. Помню, когда перед Олимпиадой в Токио на чемпионате страны в Днепропетровске Власов побил мировой рекорд, я был так восхищен, что выскочил на помост, подхватил Юрия на руки и вынес его из зала. Он мне тогда еще сказал: "Придет время, и ты меня из спорта, наверное, так же вынесешь".
А уже на Играх в Токио произошел такой эпизод. У Власова не заладился рывок – завалил первые две попытки. В первом подходе перебросил штангу через себя, во втором – недотянул. Предстоял последний, третий. Я подошел: "Юра, протяни штангу чуть повыше, удержи ее!" И он все-таки 162,5 килограмма вырвал. Помню, подумал: "Слава богу! Не хватало еще "баранку" схватить. Это же позор всей команде! Тем более в ситуации с Власовым – героем римской Олимпиады". Ну а когда в итоге победил я, Юрий меня поздравил. При этом сказал: "Не думал, что толкнешь 217,5". Правда, вскоре везде стал утверждать: мол, Жаботинский выиграл случайно. Пусть говорит... Знаю еще, что в тот вечер, когда он мне проиграл, свою серебряную медаль в окно выкинул.
– Вы долго были самым сильным человеком на Земле. И сейчас в свои семьдесят в отличной форме. Как сохранить здоровье?
– Ничего нового не скажу. Надо двигаться, делать гимнастику, плавать. Физическая активность очень нужна. Но умеренная. И двигаться необходимо себя заставлять. Движение – естественная потребность человека. Как еда, например.
– Кстати, диеты придерживаетесь?
– Стараюсь налегать на фрукты и овощи. Свинину не ем – слежу за холестерином. В общем, надо себя контролировать и любить.
RSS