Сергей Карякин: "В Ханты-Мансийске окончательно повзрослел"

ШАХМАТЫ

Благодаря мощному финишному рывку во втором круге 24-летний россиянин Сергей Карякин завершил турнир претендентов-2014 на втором месте, уступив только Виши Ананду.

После семи туров москвич оставался единственным участником претендентской гонки, не одержавшим ни одной победы, – имея в пассиве два поражения, он замыкал таблицу. Кто бы мог представить, что Карякин с отрывом выиграет второй круг и до последнего момента будет претендовать на победу в турнире! А его партия против Левона Ароняна в 14-м туре станет самой продолжительной в Ханты-Мансийске.

– Если бы перед стартом вам сказали, что займете в турнире второе место...

– Я бы ни за что не согласился! Уже много раз говорил об этом и готов повторить снова: хочу стать чемпионом мира и вместе с "Альпари" вернуть шахматную корону в Россию – поэтому ехал только за первым местом. У меня были основания для оптимизма, турнир претендентов их еще раз подтвердил. Другое дело, если бы мне предложили чистое второе место после первого круга, это было бы за счастье.

– Действительно считали, что уже готовы к матчу за корону с Карлсеном?

– Мне кажется, уровень моей подготовки к Ханты-Мансийску соответствовал тому, чтобы реально претендовать на победу. Если я выиграл Ставангер, где присутствовал Карлсен, побеждал на этапах "Гран-при", в Вейк-ан-Зее и Дортмунде, почему не мог стать первым сейчас?

– Кого считали своим наиболее опасным противником и почему?

– Не буду оригинален, главными конкурентами считал Левона Ароняна и Владимира Крамника. Эти двое не только имели самый высокий рейтинг, но и их результаты за последний год говорили сами за себя. Крамник чуть не выиграл аналогичный турнир в Лондоне и взял Кубок мира, Аронян блестяще начал год: победил в Вейк-ан-Зее и на равных боролся с Карлсеном в Цюрихе. Не сбрасывал со счетов также и Ананда. Хотя результаты Виши в последнее время несколько снизились, что ввело всех в заблуждение – никто не ожидал от него такого всплеска. Кажется, и он сам.

– Как готовились к турниру и кто помогал вам в Ханты-Мансийске?

– Мне помогали Юрий Дохоян, Александр Мотылев и еще один гроссмейстер, имя которого я не стану называть. Мы провели три недели в Египте, где работали очень плодотворно. Почему поехали на юг, зная, что предстоит играть в холодном климате? Все очень просто: я вырос в Крыму – море и солнце заряжают меня оптимизмом, что было важно для такого сложного и длинного соревнования. Непосредственно же на турнир со мной отправился Рустам Касымжанов, за плечами которого три победных матча на первенство мира с Анандом (расставаясь, мы сошлись во мнении, что после такого старта чистое второе место можно назвать успехом как его, так и моим, – и решили продолжить сотрудничество). А кроме того, со мной впервые был тренер по физподготовке, благодаря которому я находился в отличном состоянии и выдержал 14 тяжелейших партий, чего нельзя сказать обо всех участниках этого турнира.

– Кажется, вы единственный, кто уделил внимание этому вопросу!

– Не только я, у Ароняна был врач, который работает со сборной Армении. Но для меня это был прорыв. В Египте, наверное, впервые в жизни соблюдал режим: с утра зарядка, пробежка и т.д. Наверное, без этого я не смог бы сыграть на финише две семичасовые партии с Анандом и Ароняном. Даже сейчас, несмотря на огромную усталость, могу сесть за доску и выдержать столько, сколько надо.

– Входили вы в турнир тяжеловато...

– Я бы так не сказал. Не очень сложилась партия первого тура со Свидлером, где владел преимуществом, но промедлил и позволил сопернику перехватить инициативу. Может, из-за этого не смог проявить достаточной точности против Крамника.

– Если бы у вас была возможность что-то исправить, что сделали бы?

– Скорее всего, ничего. Поражение от Крамника не считал фатальным. Вот если бы можно было не проигрывать Ароняну в седьмом туре... (Улыбается.) В той партии очень хотелось закончить первый круг хотя бы в полтиннике, но, увы, не угадал в дебюте, а потом не почувствовал грани, когда позиция стала ухудшаться.

– Не хотелось после этого махнуть на все рукой?

– В первый момент было такое. Но потом подумал, что это со мной случилось не первый раз – подобные проигрыши раньше не выбивали меня из колеи. Сразу вспомнился Ташкент, где я в предпоследнем туре уступил Мамедьярову. Чтобы занять первое место в "Гран-при", следом надо было по заказу выигрывать у Пономарева – и я сделал это! Решил, почему не повторить то же самое в Хантах?

– В первом круге вы безуспешно пытались получить игровую позицию!

– Зато во втором их у меня было хоть отбавляй (смеется). Сейчас подумал, что при определенном раскладе я мог бы выиграть все семь партий второго круга...

– Началось все со Свидлера, победу над которым после вы назвали одной из лучших в вашей жизни. Сейчас не изменили своей оценки?

– Нет. Горжусь решениями, которые принимал. Сперва отбил сильную атаку, затем добился полноправной игры. Да, Петр ошибся контрольным ходом – не найдись там у черных жертвы пешки, партия закончилась бы вничью. А так мне удалось провести интересный план. Ходы же 64...Л:d4! и 65...b6!!, думаю, понравились многим.

– Уже в этот момент подумали, что погоня за Анандом, который имел на два очка больше, может увенчаться успехом?

– Нет, только после победы над Крамником. Он просчитался в дебюте, остался без пешки, по сути подарив мне очко. После этого Ананд не казался недостижимым, тем более, что мне предстояла “белая” партия с ним в предпоследнем туре.

– После нервных ничьих с Топаловым и Мамедьяровым, когда вам не удалось использовать свои плюсы, не утратили оптимизма перед партией с Виши?

– Нет, они, напротив, подхлестнули меня. По дебюту получил, пожалуй, даже "хуже", но потом Ананд переключился на игру за ничью, и наверное, где-то я мог действовать и точнее. Ключевой момент возник после 48.g4? Я считал, что получаю выигранный пешечный эндшпиль, уже порадовался в душе, но... там оказалась ничья.

– Когда поняли это, долго не могли смириться?

– Да, еще пятьдесят ходов искал путь к победе, ведь это был мой последний шанс побороться за первое место. На следующий день принципиально играл на победу с Ароняном семь часов. Я хотел доказать себе и окружающим, что в случае успеха в партии с Анандом выигрывал бы турнир! Для меня это было очень важным.

– Изменил ли вас Ханты-Мансийск-2014?

– Безусловно. Мне кажется, что я окончательно повзрослел. Ощутил это сразу по завершении партии с Ароняном... Уверен, после Ханты-Мансийска шахматный мир начнет смотреть на меня другими глазами. Надеюсь, не обману его надежды.

Ханты-Мансийск – Москва