«Усик — фартовый попрыгунчик. Я ему не проиграл». Артур Бетербиев смотрит два своих боя с украинцем
«Видели, как у него голова отлетает?»
В преддверии лондонского поединка «Спорт-Экспресс», так уж получилось, созвонился с человеком, далеким от того, чтобы подбодрить украинца добрым и обнадеживающим словом накануне самого пугающего теста в его карьере. Чемпион мира в полутяжелом весе Артур Бетербиев смотрит на Усика холодным, но жестким и внимательным взглядом потенциального соперника — с которым он бы встретился в ринге хоть сейчас.
Чеченский боксер трижды дрался с украинцем, пройдя трилогию с победой и двумя поражениями — крайне спорными, особенно тем, что было на Олимпиаде. Мы решили расчехлить наш любимый формат — совместный просмотр боя — и позвали Артура глянуть два его боя с Усиком на чемпионате мира в Баку-2011 и лондонской Олимпиаде.
Ниже — расшифровка нашего разговора.
***
— В какой форме приехали на чемпионат мира в Баку?
— Я помню, когда я поехал на чемпионат мира, уже в новой для меня категории 91 кг, перед самым отъездом я получил травму. Вообще, не люблю эти истории, типа «я был травмирован, я это, я то», но так как вы спросили, я должен ответить. Какая-то травма со спины у меня шла, я даже дышать не мог. В таком состоянии я поехал, когда доехал, до моего боя оставалась еще неделя. Всю неделю я ходил на иглоукалывание и только потом узнал, что оно сильно расслабляет. То есть я был травмированный, еще и сонный после всех этих укалываний.
— Какие трудности были с подъемом из полутяжелого в тяжелый?
— На кухне мне приходилось задерживаться, не мог набрать этот вес. Перед боем весил где-то 83,8 кг (бой был в категории 91 кг. — Прим. «СЭ»).
— В гостиницу хорошую вас поселили?
— Я помню, тогда у Армении и Азербайджана конфликт был. Не знаю, решился ли он у них сейчас или не решился, опять вроде обострился... На тот момент у них тоже контры были, а в нашей команде армянин был, Давид Айрапетян, и для его безопасности нас поселили в какую-то гостиницу, скажем так, не очень удобную.
— Какой у вас, кстати, любительский рекорд, сколько побед, сколько поражений?
— Не, я не помню. Мы до ста с чем-то считали, потом перестали. Надоело считать.
«Усик говорит: «Давай дружить». Но мне зачем дружба твоя?»
— С Усиком в Баку вы дрались в 1/4 финала, перед этим в 1/16 нокаутировали мексиканца Эредиа, а в 1/8 удосрочили Джахона Курбанова, который при счете 0:5 отказался продолжать. Помните эти поединки?
— Как сегодня помню, я шел фаворитом с ними, хотя только перешел в категорию новую. Попал я этим ребятам, удар пропустили, быстренько все закончилось. С одной стороны, я был рад, с другой — нет. Потому что мне нужны были бои в этом весе, чтобы прочувствовать его. И когда пошел бой с Усиком, между нами была минимум десяточка разницы в весе. Он сгонял на 91, а я даже близко не весил 91. У меня манера боя контактная, а в этой манере тягаться с человеком, который на 10 кг больше, тяжело.
— Помните свое первое впечатление от Усика на человеческом уровне?
— Я вам скажу, что мы с ним три раза встречались в нашей любительской карьере. Первый раз — когда была матчевая встреча в Калининграде между Украиной, Россией и Азербайджаном. Усика в последний момент на замену выпустили вместо человека, который со мной должен был драться. По-моему, Исмаил Силлах должен был на 81 кг, но они резко поменяли его, и тогда я выиграл у Усика на 81 кг. Хотя я готовился на правшу, но они в последний момент левшу выпустили. И тогда он еще более прыгучий был, весил 81 кг. Но я выиграл у него, и вот вторая встреча была в Баку, третья — на Олимпиаде.
— Общались с ним хоть раз?
— Он там такой дружелюбный после боя был, давай, мол, дружить. Но мне зачем с тобой дружить? Мне мало, что ли, людей дружить? Если бы никого не было дружить в этом мире, тогда я бы подумал, чтобы с моими соперниками дружить. Я не умаляю его заслуг, но он фартовый. Ему повезло во многом. Везде повезло. И на Олимпиаде — он на три боя попал. Фартовый, но я не могу винить его за то, что ему повезло.
— Вы были одним из главных нокаутеров любительского бокса своего времени. Помните, когда этот удар у вас прорезался?
— В юношах я досрочно заканчивал бои, когда это была редкость. В молодежке заканчивал — мне там этот удар помогал, когда я поднимался из юношей на матерых ребят. Я не говорю, что у меня какой-то могучий удар, это всего лишь статистика, может, мне повезло, что они попадали все. Но если взять нынешний олимпийский бокс — они дерутся без шлемов и тейпируют руки, как профессионалы. Когда такие руки тейпированные, то... Я, например, спарринги провожу в тяжелых 18-унцовых перчатках — не знаю, верите или нет, но я роняю ребят. В этих тяжелых, неудобных перчатках. И они сейчас так тейпируются на Олимпиаде. Я бы очень хотел попробовать себя в таком олимпийском боксе, чтобы реально можно было ударить. А нам в свое время даже не давали бинтоваться по-своему. Бинты были 1,5—2 метра, и они тейпировали по своим нормам, не так, как ты привык. И все равно у меня были нокдауны, досрочно бои заканчивал.
— То есть с Усиком без шлемов мог бы быть другой результат?
— Без шлемов и с тейпированием, думаю, да. Здесь бы ему точно не повезло.
«У него голова летает, а они насчитали 6-2 в его пользу! Если бы считали нормально, он бы хоть не бегал, а шел на меня»
— Итак, начинаем смотреть бой. Вы, вообще, из тех, кто любит присматриваться или агрессивно начинать?
— У меня в любителях была такая привычка, первый раунд шел у меня сонным. Но в этом бою, посмотрите, я стараюсь максимально все сделать. Для меня самое тяжелое было, когда я сел в углу после первого раунда и узнал, что проиграл раунд. Представьте, голова летает у соперника, и ты не выиграл раунд. Это, знаете, как... А ведь тебе еще дальше боксировать, это очень тяжело.
— Какой план был на него?
— План был активно работать, бить, бить, бить. Но мы же никак не думали, что судьи будут такие скупые. Смотрите, сколько ударов он пропускает, а счет 2-6, я проигрываю. Представляете?
— Усик больше всех в мировом боксе бьет джеб (42,2 джеба в среднем за раунд. — Прим. «СЭ»). Как вам работалось против его джеба?
— У него такого какого-то удара нет. Я не ощущал его ударов. Он бьет тяжело за счет того, что он самый тяжелый. Но удар — это не только тяжесть тела. А настоящего тяжелого удара у него нет, поэтому не думаю, что в тяжелом весе у него дела хорошо пойдут.
— Вот они дают 6-2 в его пользу после первого раунда.
— 6-2 как можно дать? Вот как? Вот смотрите, какой удар в корпус тяжелый, он даже согнулся. А они 6-2 ему дают. Я всегда самокритичный, стараюсь себя винить. После этого боя я был очень злой по-спортивному, не хотел ничего комментировать, решил, что буду работать еще больше и вернусь сильнее.
— Вы с Усиком без особых проблем в корпус заходили. За счет чего?
— У меня очень грамотный тренер Нурипаша Мухтарович Талибов, мы под левшу хорошо подготовились. Вот, видели, удар какой? (Бетербиев наносит, пожалуй, самый тяжелый удар боя, контратакуя правым оверхуком левую руку Усика). Это классика работы против левши, он бьет, ты уклоняешься и доводишь. Этому детей учат. Попал же я, да (смеется)? Его понесло даже, а судья ничего не видит. Если бы судьи дали справедливый счет, равный, то бой был бы гораздо интереснее. Он хотя бы не прыгал и не бегал. Я тоже мог бы бегать весь бой. Если бы мне сказали, что для победы бегать надо, я бы тоже бегал, не шел на него. Мне нужно было бы, чтобы он хоть немного пошел на меня, а они ему такие баллы дали, что он бегал и не шел. Я первый бой выиграл на турнире досрочно, второй, а тут третий — равный, и судьям уже неинтересно, видимо, самим (смеется).
— Вот здесь в конце 2-го раунда он начинает активнее вам насыпать серию. Вы тогда не устали, случайно?
Не устал я. Вот видите, как я правой попал четко? Сейчас посмотрим, какой они счет за раунд дадут. Вот видите, он пропустил и опять бегать начал, восстанавливаться. То, что он бросает там, эти руки — это даже не должно насчитываться. У меня удары более сильные, акцентированные.
«Усик ничем не удивил. Хотел бы подраться еще, но если поднимусь к нему в тяжи, то он не будет драться со мной»
— Вот смотрим повторы. Они дают за раунд 6-6.
— Представляете, 6-6?! Я знаю, что у него большая армия болельщиков, но я за справедливость. Вот скоро будет момент, когда я роняю его, а он показывает, что я за спину его ударил. Как я могу левшу за спину правой рукой ударить? Кто мне может объяснить? Левша стоит вот так, у него левый бок вообще далеко находится. Меня и в этом бою, и на Олимпиаде один и тот же судья судил, лысый этот. И у ринга те же судьи. Вот свою работу они сделали и там и там «отлично».
— Когда выходили на третий раунд и видели такое отставание по баллам, понимали, что теперь нужен только нокаут?
— Если бы я с одного удара мог бы его нокаутировать, что, я так возился бы с ним, что ли? Он тоже сложный парень, защищается. Еще и весит минимум на 10 кг больше меня. Но эти рубки он мне проигрывает, эти обоюдки мне проигрывает. Видели, вон какой четкий правый прямой в корпус зашел?
— Вот этот момент с нокдауном. Правый крюк в корпус, он падает и бьет себя по бедру потом, показывая, что удар туда.
— Вот видели? Это правый длинный в бок идет, удар такой, классический удар для левши. Левша бьет задней рукой в печень, а я бью в бок. На Олимпиаде я ударил так же — судья там сказал, что я за спину ударил ему.
— Бой закончен, Усик побеждает решением 17:13. (6-2,6-6,5-5). Что чувствовали после такого результата?
— Я считаю, что я не проиграл.
— Чем Усик удивил?
— Хорошо двигается на ногах, постоянно в движении, в бегущую мишень тяжело попасть. Но на самом деле... он ничем меня не удивил. Если бы можно было сейчас подраться с ним... Когда я стал чемпионом мира в полутяжелом весе, а он — в первом тяжелом, я сказал Эдди Херну: «Если гарантируешь мне бой с Усиком, я сразу согласен». Они взяли неделю-две паузы и не ответили. Усику это, конечно, невыгодно. Ему лучше в тяжи уходить, там денег больше, риска меньше. Но я хотел, чтобы этот бой случился. Поднялся бы я к нему в тяжи? Даже если поднимусь, он не будет со мной боксировать. Я так думаю.
— В Баку вы приехали с больной спиной. Какая форма была перед Лондоном?
— Короче, помню это как вчера. Даже не как вчера, а как-то, что сегодня утром я кушал. У нас были сборы во Владивостоке, я уже перешел в первый тяжелый, и были трудности со спарринг-партнерами. Те, кто должны были приехать на сборы, не приехали. Боксировал с кем придется, с тяжами стоял в парах. Хотя я не любил этого. Если ты боксируешь с 80—90 кг, тебе нужна их скорость, ритм. Но ничего, шли спарринги, даже помню, одного тяжа уронил. Упал он так... С правой руки его. Но перед самой Олимпиадой у меня случилось то же самое со спиной, что и перед Баку. От спины все шло, невралгия или не знаю, как это... Ни до, ни после у меня никогда такого больше не было, только тогда. Первый бой у меня был с Майклом Хантером (будущим соперником Усика. — Прим. «СЭ»), очень интересный бой. Еще помню, в 2007-м году на чемпионате мира в Чикаго наш тяжеловес Тимурзиев, ингуш, с ним боксировал. В ровненьком бою он выиграл у него. Упорный бой был у нас с Хантером, у него такая чисто американская школа. С виду простой парень, но в бою очень неудобный, корявый. Трудовой бой, 10-10 нам счет дали, я по дополнительным прошел. А Усик не боксировал в первом бою, только на три боя попал. Я же говорю, он в этом плане фартовый, везучий. Но фортуна — она же тоже не всегда, она когда-то заканчивается (смеется).
«Советской школы бокса в чистом виде не осталось. Все школы смешиваются»
— Вот вы сказали про американскую школу Хантера. Сейчас уже говорят, что она обогнала советскую, стала более современной и сильной. Согласны?
— Советская школа — да, все на ножках и так далее, но она уже тоже усовершенствованная. Да, ноги остались, но появились другие нюансы — как сталкивать оппонента, еще что-то. Все начинает смешиваться, все школы. Советская школа сейчас уже не чисто советская. Если кто-то называет меня, Усика или Ломаченко советской школой — я не думаю, что это только советская. Наши тренеры много чего взяли из других школ и методик. Это не только советская школа. Вот Канада — это перевалочный пункт, здесь советского больше, чем американского. Я когда сюда приехал, мне сказали, что у меня хорошая советская школа, но я ответил, что раз хорошая советская, дайте мне и другую школу. Я хочу разные сюрпризы, хочу, как фокусник, вытаскивать новые штуки. Все смешивается сейчас.
— Что изменили после первого боя с ним?
— Я все изменил, приехал в лучшей форме, чем когда был в Баку. Единственное, что не смог поменять, — это судей (смеется). Опять тот же лысый и его бригада. Вот это единственное, чего мы не смогли поменять. А остальное — я все сделал там для победы. Лучше отбоксировал и должен был лучше отбоксировать.
— Помните ночь перед боем с Усиком на Олимпиаде — хорошо спали?
— Хорошо спал, я сплю хорошо. У нас когда весогонка — вот тогда проблемы со сном могут быть. Но в любительском мы не так много гоняли, я так вообще не гонял.
— Ну вот, включаем бой. Насколько были уверены с самого начала, что этот бой будет ваш?
— Не скажу так. Он же тоже не кукурузу охранял, знал, что я готовлюсь на него. Но по тому, как я двигаюсь, уже понятно, что произошли изменения. Хотя по спине видно, что стою я как-то не так, тяжело мне гибкость корпуса показывать. Вот посмотрите, серию я бью, апперкот заходит. Люди говорят, вот, мол, по защите. Какая защита? Голова у человека отлетает! Голова уходит просто. Отличие от первого боя в том, что я здесь более закрыт, не даю тоже себя бить. Я же знаю, что он тоже закрыто дерется. А эти тычки его — это не удары. Если их засчитывать, то я не знаю...
«Усик прыгает, как попрыгунчик. Нокдаун у меня чистый забирают. Ну беспредел же!»
— По голове Усику тяжело попасть?
— По голове любому человеку тяжело попасть. Но попадаю я же здесь ему? (Смеется.) Я не люблю эту песню после боя — «вот, меня засудили», но как этот раунд можно было 3-3 насчитать? Или как в Баку можно было 6-2 ему дать? Я после этого... Вот, смотрите, в корпус чистый зашел и в голову. Я же пробиваю их акцентированно. Вот здесь и я пропустил, хотя последний удар в руку. И 3-3 они дают! Если бы хотя бы 4-3 дали в мою пользу, ему бы уже пришлось боксировать, и мы бы начали боксировать. А здесь... это не то. Кажется, что он активный, прыгает, как попрыгунчик. Но видели, какой правый у меня четкий зашел? Человек бегает. А больше меня на 10 кг! А вот здесь момент с нокдауном. Я бью ему в бок, а он показывает, что в спину! Ну беспредел же! Они нокдаун у меня забирают, баллы за него забирают и лишают балла (за запрещенный удар. — Прим. «СЭ»). Вы думаете, когда мне дают минус два очка за такое, у меня настроение поднимается? Нет. А у него — поднимается. Он на 10 кг больше меня, а назад работает. Вот с левой руки бью, у него аж поднялась голова.
— Мурат Гассиев говорил во время боя с Усиком своему углу: «Не могу подстроиться». А вы в этом бою хорошо выходите на удары. За счет чего?
— Это элементарные вещи, школа бокса против левши, как ногу ставить, как подходить. Вот интересно, как они сейчас посчитают раунд этот... Блок его? Ну, чуть-чуть щели остаются все равно. Вот если они сейчас мне этот раунд не отдали, я поеду с ними разберусь (смеется). Вот тут он да, хорошо попадает, но что, я не ответил, что ли? Ответил же! И какой они счет дают... 9-6 ему! 9-6! Представьте? Отдали ему этот раунд, что говорить потом?
— Сейчас вам, в 3-м раунде, надо три балла отыгрывать.
— Мне мой тренер после боя сказал: «Первый раунд ты выиграл, второй выиграл, хотя бы в пол-очка. Третий — ничья». Вот, смотрите, весь бой я иду на него, и не просто иду, а бью, хорошо иду. Функционально я хорошо был готов, но то, что судят так, — сил это много забирает. Когда я ему попал в корпус, иду в свой угол, тренер говорит мне: «Больше не бей в корпус, тебе опять замечание дадут». И ты уже: «В корпус нельзя бить». Хотя у меня хороший удар туда, тренировал его много. Вот тут, смотрите, ему три удара подряд из клинча попал боковых. А счет какой? (Смеется.) Вот видите, радуются они, выиграли бой.
— Что чувствовали, когда ему руку подняли?
— Разочарование. Во всем. В олимпийском боксе, не хотел продолжать этим заниматься. Наелся уже всем... 5-4 они ему дали последний раунд!
— Вы вот тут на объявлении решения саркастично улыбаетесь.
— Он мне опять: «Давай дружить?». Я: «Не-не-не, завязывай с этим». 5-4 дали ему этот раунд! (Смеется.) Но не будем о грустном (смеется).
— Как провели вечер после того боя?
— С мамой созвонился, поговорил. Или не говорил, уже не помню... Очень расстроен был. Разочарован во всем этом олимпийском боксе был. Мне же еще с китайцем (в Пекине-2008) за весь бой два очка только насчитали. Целых 8 лет шел к этим Олимпиадам, а в итоге...
«Усик не самый умный мой соперник. Его бой с Джошуа даже смотреть не буду»
— Сейчас все нахваливают бойцовский интеллект Усика. Вы можете сказать, что это самый умный боксер, с которым вы когда-либо дрались?
— (Тяжело вздыхает.) Сейчас модно говорить, что он самый умный и так далее. Он же на коне сейчас, хвалят его. Но я бы не сказал, что он самый умный. Он же левша, против левшей тяжело драться всегда. Есть левши, которые на сто процентов используют эту стойку, он не такой крутой левша. Не могу сказать, что он самый умный. Из-за того, что он сейчас на коне, сказать, что он самый крутой... Нет, не думаю, что самый крутой.
— Не могу не спросить прогноз на его бой с Джошуа.
— Я считаю, что Джошуа выиграет. Никогда не даю прогнозов, на самом деле. Но так как косвенно я связан с этим человеком, наши карьеры где-то пересекались... Джошуа должен выиграть этот бой — нокаутом или решением. Усику победу я не даю. Усик стал чемпионом в первом тяжелом весе. Это не самая популярная категория, не самая денежная. Надо осознавать эти моменты. С кем он боксировал в тяжелом весе? Билли Белл какой-то?
— Белью.
— Белл.. Билли этот — он же в тяжелом весе был? Он здесь, в Квебеке, боксировал за титул с Адонисом Стивенсоном, и во втором раунде Адонис нокаутировал его. И после этого он переходит в тяжелый, делает бой с этим... Хайком, Хейком, который с Кличко боксировал.
— Дэвид Хэй.
— Да, этот пенсионер. Билли выигрывает у этого Хейка, Билли и сам пенсионер уже, и раз — они в Англии где-то боксируют с Усиком, и все: «Оооооо!» Дилетанты этих вещей не понимают. Конечно, раскрутили это все, но надо понимать.
— Если Усик выиграет, будете шокированы?
— Я же не говорю, что не допускаю этого. Я не буду шокирован, это же бокс. Хотя в боксе Джошуа его нокаутировать должен. Джошуа Кличко уронил, оппозиция у него хорошая была, он настоящий тяжеловес. И еще — бой в Англии. Я буду шокирован, только если у них будет равненький бой и они отдадут решение Усику. Вот это меня шокирует (смеется).
— Вы будете немного переживать за Усика?
— Я вам честно скажу: я даже не буду смотреть этот бой (смеется). Я вообще не смотрю бокс. Даже когда у нас в Монреале бывают чемпионские бои, по 20 000 зрителей, я не хожу туда. Бокс — и так моя работа, я шесть дней в неделю ее делаю. Могу я для себя день оставить? Я не фанат бокса.
— Что у вас с планами, когда бой?
— Если вы узнаете, что у меня с планами, дайте мне знать (смеется). Я летом ездил домой, в Россию, на сборы в Кисловодск. Когда шли эти разговоры, что у меня бой с Джо Смитом, я провел три недели в Кисловодске, набрал хорошую форму, готов был вернуться в Монреаль для подводки к бою. Но что-то они передумали. А что меня удивляет больше всего — это слова его менеджера, что они предлагали мне бой, а я отказался. Может, это какой-то другой Артур? Артур Абрахам? (Смеется.) Ждем, короче. Рад буду отбоксировать с Джо Смитом, он чемпион, а когда два чемпиона — это жесткий бой получается (Смеется).
Джошуа и Усик проведут бой в ночь с 25 на 26 сентября в Лондоне на стадионе футбольного клуба «Тоттенхэм». На кону титулы WBA Super, WBO, IBF, IBO в супертяжелом весе, которые принадлежат Джошуа. Телеканал РЕН ТВ покажет бой в прямом эфире.
RSS