«Отстранение российских спортсменов — худшее решение, которое я вынуждена была принять». Интервью с американской биатлонисткой
Международный олимпийский комитет в марте рекомендовал федерациям допустить российских и белорусских спортсменов до соревнований, хоть и с пачкой условий. Некоторые летние федерации откликнулись на рекомендацию МОК. Решение о допуске озвучили международные федерации фехтования, дзюдо, гольфа и другие. Однако зимние виды спорта пока не идут на такой шаг. В том числе отстранение россиян и белорусов поддерживает Международный союз биатлонистов. «СЭ» связался с главой комиссии спортсменов IBU Клэр Иган и узнал, что биатлонисты думают о возвращении россиян на Кубок мира и новой рекомендации МОК.
Сейчас у нас ограниченный контакт со сборными России и Белоруссии
— Сейчас многие иностранные спортсмены не готовы общаться с российскими журналистами. Почему вы согласились?
— Я думаю, что важно оставлять общение открытым между биатлонистами и российскими СМИ. Нет причин, чтобы сейчас закрываться.
— Не боитесь, что я выдерну ваши слова из контекста?
— Я ожидаю от каждого интервью, от каждого журналиста, что мои слова будут написаны не так, как были сказаны. Но до сих пор верю, что это стоит того, чтобы донести наше послание. Поэтому не переживаю по этому поводу.
— Вы завершили свою карьеру год назад. Почему решили остаться в комиссии спортсменов IBU?
— Первый раз меня выбрали в 2018-м. Тогда произошло много изменений в IBU. Эти изменения были позитивными для спортсменов. Была проделана большая работа, чтобы спортсмены обрели более сильный голос внутри организации. Когда у нас были новые выборы в 2022-м, все предыдущие члены комиссии не были готовы снова избираться на четыре года. Я подумала, что если тоже не продолжу работу в комитете, то у нас будет четыре новых человека. Думаю, что важно иметь в комиссии несколько новых и несколько старых членов, чтобы продолжался этот прогресс. Поэтому решила еще раз избираться. Но у меня появилась идея, и на конгрессе IBU в 2022-м мы выдвинули предложение, чтобы изменить систему выборов. В будущем не будет такого, что четыре члена комиссии уходят, а новые четыре члена приходят. Теперь через два года будут переизбираться два новых члена, а еще через два — другие два. Так как я воплотила эту идею в жизнь, то могу спокойно уходить из комиссии.
— То есть вы покидаете комиссию после следующего сезона?
— Да, собираюсь уходить весной 2024-го. Мы изберем двух новых членов. То есть Ингрид Тандревольд, Себастьян Самуэльссон и Йоханнес Кюн останутся в комиссии и добавятся еще двое.
— Таким образом, будет пять человек, а не четыре, как раньше.
— Все верно. В дальнейшем будем избирать трех новых членов каждый олимпийский год. В 2026-м Ингрид, Себастьян и Йоханнес либо уйдут из комиссии, либо попробуют переизбраться еще на четыре года. А срок биатлонистов, которые войдут в комиссию в 2024-м, завершится в 2028-м.
— Не все четко понимают, чем занимается комиссия спортсменов. Не могли бы вы рассказать о своей работе? Может, есть какие-то вещи, которыми вы особенно гордитесь?
— До 2018 года в IBU существовала комиссия спортсменов, но у нее не было официальной роли. Она не имела никакой силы и власти. Думаю, что одной из самых важных вещей, которую мы сделали в мои первые четыре года, было то, что мы внесли изменения в конституцию IBU. Таким образом, биатлонисты получили позиции в исполнительном комитете организации. Сейчас глава комиссии спортсменов, которым на данный момент являюсь я, находится в исполкоме и может участвовать в принятии решений. До 2018-го спортсменов в исполнительном совете не было. Теперь я имею голос в исполнительном совете, участвую во встречах.
Также у нас есть представитель в техническом комитете IBU, который создает все спортивные правила. Мы определяем формат гонок, составляем календарь, регулируем правила по части винтовок и оборудования. Мне кажется, что это наиболее важные вещи. Мы создали систему, в которой у спортсменов есть голос. До 2018-го его не было. Теперь мы можем больше сосредоточиться на спортивных вопросах.
Наша главная задача — высказывать мнение спортсменов при принятии решений в IBU. Для того чтобы понять, что нужно биатлонистам и что они хотят, нужно иметь хорошую сеть коммуникаций. Мы создали эту сеть и поддерживаем ее со всеми командами. Я собрала адреса электронной почты всех спортсменов. В каждой сборной есть один представитель от команды. Этот представитель помогает коммуникации с партнерами по его команде. Получается около 45 представителей из разных стран. Они нам очень помогают.
— Есть ли в этой группе представитель сборной России?
— Да. Поскольку сейчас Россия и Белоруссия не являются активными членами IBU, так как их федерации были отстранены, у нас ограниченный контакт с этими сборными. Но, конечно же, у нас есть связь с представителями команд России и Белоруссии. Они были активно вовлечены в нашу коммуникативную сеть до отстранения.
— Но не сейчас?
— Сейчас, поскольку они отстранены, у нас нет привычного общения с ними. Однако мы в комиссии спортсменов решили, что будем держать контакт открытым. Например, мы делали опрос российских и белорусских спортсменов в январе, когда МОК сделал заявление. Это был последний раз, когда у нас был официальный контакт со спортсменами из этих стран. Мы написали письма на русском языке всем российским и белорусским спортсменам. В них был перевод заявления МОК и опрос, чтобы биатлонисты могли поделиться своим мнением по поводу заявления, а также рассказать о том, как конфликт повлиял на них. Таким образом мы пытаемся понять, как у них дела.
— Про отстранение поговорим чуть позже. В предыдущие годы вы постоянно находились на Кубке мира, так как являлись действующим спортсменом. Где вы работали в прошлом сезоне?
— Сейчас у меня нет постоянной работы. И я не тружусь в IBU или в Федерации биатлона США. У меня вообще нет оплачиваемой работы в биатлоне. В комиссии спортсменов я являюсь волонтером. Поэтому в прошлом сезоне я прилетала только на встречи исполнительного совета IBU. Была на чемпионате мира в Оберхофе, потому что во время него проходила очередная встреча. Также приезжала на Кубок IBU в канадском Кэнморе. Международный союз биатлонистов всегда посылает представителя исполнительного совета на каждый этап Кубка мира и Кубка IBU. Этот представитель вручает медали, общается с организационным комитетом. Поэтому в Кэнморе я была тем самым представителем, который вручает медали. Это единственные соревнования, которые я посетила в прошлом сезоне.
— Сложно ли работать с IBU, находясь в другом часовой поясе, в другом полушарии?
— Да, это сложно. Спортсмену из Центральной Европы было бы намного легче выполнять эту работу, так как практически все мероприятия IBU проходят в Европе. Как вы знаете, для России это тоже большая дистанция. Многие российские спортсмены проводят всю зиму в Европе, как и канадцы, китайцы, американцы. Мы прилетаем в ноябре и не возвращаемся домой до конца марта. Так что это непросто. Путешествие на заседание исполнительного комитета в Оберхофе у меня занимает неделю. Если бы я находилась в Германии, то все было бы значительно легче. Но все в порядке. Это интересная работа.
Дискуссия по вопросу отстранения вызвала у меня слезы
— Этот сезон Кубка мира прошел без российских и белорусских биатлонистов. Почувствовали ли спортсмены из других стран это отсутствие, или им было все равно?
— Мне кажется, что людям не без разницы. Конечно, мы думаем о российских и белорусских спортсменах очень часто. Мы все надеемся, что будет мир и ситуация на Украине изменится как можно скорее. И тогда российские и белорусские спортсмены смогут вернуться на соревнования. Думаю, что все предпочитают, когда все спортсмены имеют возможность участвовать. Но сейчас не та ситуация.
— Насколько обсуждаема эта тема среди спортсменов?
— Это очень важный вопрос. Но в первую очередь нужны изменения на Украине. В текущей ситуации невозможно изменить решение IBU.
— Какова была ваша личная реакция, когда чуть больше года назад российские и белорусские спортсмены были отстранены?
— Мы встретились с комитетом спортсменов в феврале 2022-го. Хорошо помню детали. Это было поздним вечером. Дискуссия по этому вопросу вызвала у меня слезы. На данный момент это худшее решение, которое я вынуждена была принять. Это точно не то решение, которое я и другие члены комиссии спортсменов приняли легко. Это было очень серьезно и тяжело для нас. Каждый из нас хотел избежать бана спортсменов любым возможным способом. Однако, когда Международный олимпийский комитет рекомендовал всем международным спортивным федерациям отстранить всех российских и белорусских спортсменов для безопасности участников и справедливости соревнований, мы поняли, что бан необходим. В конце концов, в нашем комитете спортсменов мы приняли решение, что поддерживаем эту рекомендацию. Еще раз повторюсь, что это было худшим решением, которое мы должны были принять.
— Если бы была обратная рекомендация МОК — не отстранять россиян и белорусов, это бы что-то изменило?
— Я не могу сказать, сделали бы мы что-то по-другому, если бы ситуация была другой. Но в той ситуации в феврале 2022 года мы приняли то решение, которое приняли.
— Думаете ли вы, что это справедливый подход?
— Причины такого решения, которое рекомендовал МОК и поддержал IBU, — безопасность участников и сохранение соревнований. Думаю, что это было необходимо по этим причинам. Вы можете сейчас наблюдать доказательства этой необходимости. Когда некоторые спортивные федерации приняли другое решение и российские и белорусские спортсмены были приглашены на соревнования, правительства стран начали отменять эти соревнования. То есть эти турниры просто не проводятся. Если мы хотим, чтобы соревнования продолжались для всех других спортсменов, то необходимо сейчас исключить россиян и белорусов. Мне не нравится это решение. Но думаю, что по-другому никак.
— Существует один популярный аргумент против отстранения россиян и белорусов, который в том числе озвучивал Симон Фуркад, члены МОК и другие. В мире много различных конфликтов. США не раз участвовали в конфликтах, Франция, другие страны. Однако спортсмены этих стран не были отстранены от международных соревнований. Так почему же в отношении России все по-другому? Согласны ли вы с этим аргументом?
— Конечно, будучи американкой, я понимаю, что моя страна была вовлечена во многие конфликты и была в них агрессором. Мне удобно говорить, что я не всегда поддерживала решения своего правительства и регулярно его критикую. Мне повезло, что в моей стране есть свобода самовыражения. Но не думаю, что можно сравнивать нынешнюю ситуацию с другими конфликтами. Я считаю, что если США атакуют Канаду, то спортивное сообщество должно отреагировать точно так же, таким же отстранением, как в случае с Россией и Белоруссией. Это будет справедливо. Однако Россия и Белоруссия сломали олимпийскую правду, когда атаковали Украину в феврале 2022 года. Мы сейчас говорим об этом конфликте.
70 процентов спортсменов поддерживают текущее отстранение
— Что вы думаете о последних рекомендациях МОК, в которых предлагается допустить россиян и белорусов до международных соревнований?
— Я представляю комиссию спортсменов IBU, а не МОК. Поэтому могу говорить только о нашем решении. В сентябре IBU проголосовал за отстранение России и Белоруссии — 40 [голосов] к 1. Это решение будет действовать до тех пор, пока не изменится ситуация на Украине. МОК изменил свое решение без каких-либо изменений в ситуации на Украине. Но это их решение.
Хочу добавить, что мы проводили опрос в апреле, в котором пригласили принять участие всех действующих спортсменов. Этот опрос анонимный. Получили около 160 ответов от представителей 31 страны. Примерно 70 процентов спортсменов поддерживают текущее отстранение. Моя роль — представлять мнение большинства спортсменов. И мы в IBU имеем четкую позицию в этом вопросе.
— Как отреагировали на заявление Мартена Фуркада, который сказал, что будет позором, если российских и белорусских спортсменов не допустят до Олимпиады в Париже?
— Мартен был моим коллегой в комитете спортсменов IBU c 2018 по 2022 год. Поэтому у меня большое уважение к нему. Я разговаривала с ним в феврале по телефону об этом, также общались лично в Оберхофе. Но Мартен больше не входит в комитет спортсменов IBU. Он является представителем в комиссии спортсменов МОК. Поэтому нормально, что у него другой взгляд на ситуацию. Согласна с ним, что было бы великолепно, если бы все спортсмены соревновались вместе. Но у нас есть четкая позиция спортсменов IBU и решение конгресса IBU, которое не изменится, пока не изменится ситуация на Украине.
— Каким вы видите возвращение россиян на международную арену? Сразу ли их примут в биатлонную семью или между спортсменами будут сложности?
— Да, они снова станут частью биатлонной семьи. Когда отстранение закончится и российские спортсмены смогут вернуться, я думаю, что очень-очень важно, чтобы мы создали инклюзивную доброжелательную среду для них. Однако нужно понимать, что украинским спортсменам, которые физически прочувствовали этот конфликт, вероятно, будет сложно снова объединиться с российскими и белорусскими биатлонистами. Мы должны затратить все свои ресурсы, чтобы быть уверенными, что все в безопасности и уважают всех своих соперников. Это очень-очень-очень важно.
— Никто на самом деле не знает, когда все закончится. Что в этой ситуации должны делать российские биатлонисты?
— Думаю, что лучшее, что могут делать спортсмены, — фокусироваться только на тех вещах, которые они могут контролировать. Это хороший урок для любого спортсмена в любой ситуации.
RSS