Николай Лопухов: «Руководители стали заигрывать со спортсменами. В итоге падает авторитет тренера»

Николай Лопухов — один из мастодонтов отечественной тренерской школы. Он много работал с лыжами, и среди его воспитанниц — Любовь Егорова и Лариса Лазутина. Потом погрузился в биатлон, был старшим тренером мужской сборной России. Один из его учеников, например, Максим Цветков. Сейчас Лопухову 77 лет. Два сезона назад он помог перезагрузить карьеру Татьяне Акимовой, а сейчас занимается в основном консультационной деятельностью. И очень переживает за любимые виды спорта.

Биатлонисты бегут от успешного тренера Каминского

Невозможно, чтобы все спортсмены любили тренера

— Биатлону сейчас страшно не хватает доброжелательности и взаимопонимания, — начал о наболевшем специалист. — Внимательно смотрю за происходящим в лыжном спорте. У них ведь тоже хватает организационных сложностей и проблем. Но там единая система руководства — сор не выносится из избы, никому не позволяется поливать тренеров, даже если у их групп спад. От сборной постоянно идет позитив.

В биатлоне все наоборот — только склоки и неурядицы. Это большая проблема. Спортсмены, тренеры, эксперты — все постоянно в этих дрязгах. Бесконечный поток негатива идет от Александра Тихонова и Дмитрия Васильева. Сколько можно?

— Именно это губит биатлон?

— Да сами высказывания, конечно, нет. Но для общего блага было бы куда полезнее, если бы такие авторитетные и уважаемые в биатлоне люди, как те же Тихонов и Васильев, стремились помочь, а не критиковать всех подряд. Есть еще принципиальный момент. В последние годы сильно подорвали авторитет тренера. Хотя именно тренер при правильной системе играет первостепенную роль в успехах. Это воспитатель, методист, архитектор всего процесса. Поймите, его не должны любить все спортсмены. Это невозможно.

— Даже так?

— А как любить человека, который постоянно заставляет? Зарядка, тренировка, вечерняя, тренаж — и так от сбора к сбору. Нагрузки страшные. И атлет иной раз ненавидит наставника — такова человеческая природа. Ведь его лишают комфорта, возможности лишний раз отдохнуть. Боготворить того, кто изо дня в день гонит тебя на объемные тренировки, — против человеческой природы. Но это все можно преодолеть, если изначально есть вера в тренера.

— Вы сказали, что сейчас падает авторитет тренера. В чем причина?

— Сколько за последний сезон было обвинений в адрес Михаила Шашилова или Юрия Каминского? Мало того, что это неэтично. Так еще контрпродуктивно для всей системы. Из связки руководитель — тренер — спортсмен выпадает среднее звено. В последние годы руководители стали заигрывать со спортсменами, решать все вопросы напрямую с биатлонистами. Минуя тренеров.

— Это со стороны заметно?

— Да я на себе испытывал. Спортсмены звонили наверх, заручались поддержкой и просто говорили мне: «Я приеду на сбор позже, поеду на фотосессию». Вот даже Виктор Майгуров, нынешний президент. Мы на сборе в Алдане перед Олимпиадой в Сочи. Он приехал от СБР. И с кем общался? Конечно, со спортсменами. Минуя тренерский коллектив. «Какие проблемы?» А там сбор-то тяжелый, нагрузки большие. Ребята, понятно, ворчали. Один из лидеров пожаловался на массажиста Сергея Головачева. Очень полезный сотрудник для команды. А его просто моментально отстранили. Даже не поинтересовавшись нашим мнением. Ну и к чему эти заигрывания? Спортсмены после такого начинают верить, что могут убрать любого и выбирать удобных себе. А тренерский штаб и персонал, наоборот, чувствует недоверие сразу с двух сторон — руководства и ребят.

— Логично.

— Или весенний сбор на Камчатке перед Сочи-2014. Тот же Виктор Викторович прилетел, но ни разу в команде не появился. Поехал с друзьями на вулканы, на горные лыжи, на вертолеты. Не до нас.

— У вас что-то личное к Майгурову?

— Да нет, конечно. Просто привожу примеры из собственной практики. И это ведь не меняется. В прошлом сезоне на Камчатке был Каминский, и я знаю, что нынешний президент с ним даже не встречался. Говорил с кем-то из спортсменов, с удовольствием шел на контакт со спонсором Саши Логинова. Это тоже надо, но поставьте себя на место старшего тренера.

А скандал с Елисеевым? Кто разрешил Матвею ехать на сплав по ходу сбора? Майгуров. Атлет спустился с высоты 1800 м, это не проходит бесследно с точки зрения акклиматизации. В итоге у спортсмена конфликт с тренером. И где теперь тот же Елисеев? А в причинах никто уже не копается. У нас изначально неправильная идеология. Нельзя, чтобы руководитель решал вопросы со спортсменами, минуя тренеров. Наоборот, он должен объединять всех в единый кулак.

Еще одна звезда лыж перешла в биатлон. В чем причина исхода?

Мы не используем полностью потенциал Большунова

— Что думаете про нынешнюю структуру сборной?

— Микрокоманды, как по мне, — это минус. У меня были очень яркие впечатления от тренировок норвежских лыжников. По четыре-пять человек делают темповую, ускоряясь по очереди. Там скрипы, стоны, но они терпят — потому что вместе легче. Это фантастика!

Вот возьмем Клебо.

— На которого работает вся Норвегия?

— Это как раз большое заблуждение. Точнее, не только Норвегия работает на него, но и он — на всю команду. Я был поражен, когда перед Кубком мира Клебо тащил всю спринтерскую команду. Смотрел и балдел. Восемь человек ускоряются единой связкой! И Йоханнес в роли паровоза. Благодаря ему тянутся и прогрессируют все остальные. И посмотрите, как здорово все потом выступают. Сколько норвежцев обычно бывает в полуфиналах и финале? Нашим лыжникам, на мой взгляд, этого не хватает.

— Каждый сам за себя?

— Именно. Я убежден, что мы не используем потенциал того же Большунова. Тренируясь с ним, можно на новый уровень вытащить всю команду. Но Александр работает один. Шведы вот тоже двигаются вместе. И взгляните, какие у них результаты в лыжном спринте. Разрывают! Не одна, так другая. А в биатлоне? У них команда, синергия. Элементарная истина: одному переваривать большие нагрузки куда сложнее.

— То есть вы принципиально против мини-групп?

— Глобально — да. Можно еще понять, когда отделялись Антон Шипулин и Алексей Волков. У них был опыт, статус, они были олимпийскими чемпионами. Плюс Андрей Крючков, Андрей Гербулов, физиотерапевт — это полноценный штат. Но Шипулин и Волков — это совсем не то же самое, что Карим Халили и Даниил Серохвостов! Сейчас все спортсмены ищут максимальную свободу. Но далеко не всегда она идет во благо. Хотите пример?

В российском биатлоне снова поторопились с выбором тренеров. Все придется начинать сначала?

— Конечно.

— У Крамера была очень стройная группа. Да что — красивая. Но видно, что внутренней дисциплины в команде не было. Что хотели, то и делали. Когда Маркус писал план, а работали Рето и Изабель — была жесткая дисциплина. Порядок. Кнауте не отходила от Саши Легкова, потом Устюгова. Лыжи, зал — все от и до. И прогресс был виден.

Я убежден, что эта суперзвездная группа Крамера совершенно не реализовалась. Хорошо, Юра Бородавко вытащил команду. Хватило, чтобы все закрыть. А возвращаясь к биатлону, добавлю, что считаю важной позицию главного тренера.

— Объясните.

— Российский биатлон относительно мировой идеологии методически немного отстает. И нам для начала нужна какая-то единая линия. Для этого нужен крепкий организатор. У нас же сейчас как? Тренер уходит — и все пропало. Новый начинает работать совершенно по-другому. И эти шараханья регулярны. Нет взаимозаменяемости. Но как говорить о единой системе, если юниорские команды практически не общаются с основой? А молодых-то должны готовить именно с учетом требований главной команды. Но у нас каждый тренер сам за себя. Главное — не провалиться своей группой и сохранить место на следующий год.

Нужно совершенно другое. Желание расти вместе. Нужно учиться, совершенствоваться. Должны быть какие-то идеи, исследования, общение, семинары, отчеты. Должны быть нормальные отчеты, а не формальные отписки. Хорошо бы учредить экспертный совет при федерации. Не формальный, как бывает в Минспорте, а реальный. Чтобы там участвовали Крючков, другие специалисты. И задачей было именно общение и развитие, а не поиск виноватых.

— Сергей Клевцов, известный тренер легкоатлетов, недавно сетовал на кризис тренерских кадров.

— У нас то же самое. В советское время стать тренером сборной можно было, только подготовив спортсменов на местах. Теперь же человек заканчивает — и сразу идет тренировать как минимум юниорскую сборную, а то и основу. В Германии и Норвегии такое не прокатывает, у нас — легко. А как без практики?

Начитанный и умный человек — это еще не всегда хороший специалист. Сейчас тенденция — кто владеет словами из энциклопедии, тот сразу считается крутым тренером. Недавний пример. Девочка идет работать в ЦСП. В аналитический отдел. Спрашиваю: зачем? Оказывается, она хочет там подучиться, поднабраться умных методик — и идти тренировать сборную. Говорю: «Так если ты тренировать хочешь, может, сначала с детьми попробовать»?

— А она?

— Говорит, что это не ее уровень.