Антон Шипулин: "Лучше было пробежать без выходных и побыстрее уехать из Эстерсунда"
Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ
из Эстерсунда
– Ваш тренер по стрельбе Андрей Гербулов сказал, что вы планировали выступить в Бейтостолене на этапе Кубка IBU, но потом были вынуждены отказаться от этой идеи. Это затормозило процесс втягивания в соревновательный режим?
– Не сказал бы. Мы планировали еще до начала Кубка IBU пробежать биатлонную гонку в Шушене, но получилось так, что чуть задержались. Пришлось бежать с лыжниками. Это был мой первый опыт подобного плана.
– Каковы впечатления?
– Лыжи – это, конечно же, не биатлон. В том плане, что у нас в гонке есть стрелковые рубежи, а это 20 - 30 секунд не то чтобы отдыха, но как минимум есть возможность сделать паузу и перевести дух. В лыжах же ты бежишь, не останавливаясь, от старта и до финиша. Тем более я понимал, что сравнивать себя мне придется со спортсменами одной из самых сильных лыжных стран в мире. Понятное дело, что не ставил перед собой никаких сверхъестественных соревновательных задач: это была просто тренировка.
– Но по ходу дистанции упираться пришлось прилично?
– Конечно. Сам себе я дал установку не проиграть победителю больше двух минут – все-таки моя соревновательная форма еще далека от оптимальной. Первые тренировочные старты играют лишь разгоночную роль. В целом я выполнил все задачи, хотя, если бы бежал еще раз, возможно, несколько иначе разложил бы силы по дистанции. Не стал бы начинать так быстро.
ПО ОБЪЕМАМ РАБОТЫ ВЫШЛИ НА РЕКОРДНЫЕ ЦИФРЫ
– Может быть, вам следовало в свое время заняться именно лыжами, а не биатлоном?
– Ну уж нет. Каждый должен занимать свое место. Тем более, что в лыжах я уже себя пробовал. Биатлон гораздо более ироничен. Можно весь круг идти лидером, а потом прийти на стрельбище – и уйти оттуда последним.
– Или проиграть сопернику в финишном створе, как вы сами проиграли в смешанной эстафете в воскресенье. Тоже ирония судьбы?
– Нет, всего лишь моя собственная тактическая ошибка. Я просто полагался на тот финишный рывок, который всегда меня отличал, и недооценил соперника. И ведь видел на двух спусках, что Виндиш меня обкатывает. В таких случаях тот, кто сидит за спиной, всегда имеет больше шансов накатить на финише. А скинуть итальянца мне не удалось, хоть я и пытался. Вот и получилось, что он выскочил из-за спины в последний момент, я пару раз толкнулся и понял, что это бессмысленно: мы катили на такой большой скорости, что толчки палками уже не могли ее увеличить.
- Вас ведь никто еще вот так нахально не обходил на финише?
– Были случаи. На чемпионате мира в Контиолахти, например. Правда, там и задачи не было упираться: мы шли где-то на десятом месте – слишком далеко от тройки.
– Расстройство сразу после финиша было сильным?
– Не сказал бы. Я сильнее расстроился тем, что дал ребятам и болельщикам надежду, а реализовать ее не сумел. На будущее буду умнее. Хотя многие уже спрашивают, сколько можно учиться-то?
– А кстати, сколько?
– Считаю, что учиться нужно всегда. Тем более – в биатлоне. Соперники ведь тоже не стоят на месте. Становятся быстрее, умнее, хитрее, прибавляют тактически, лучше читают трассу, да и мою манеру изучают с каждым годом все более досконально, так что в этом плане биатлон предоставляет огромный простор для совершенствования.
– Сколько гонок вам обычно требуется, чтобы разогнаться?
– Бывает по-разному. Мы с тренером пошли в этом сезоне немного по другому пути, изменили методику тренировок, не думаю, что уже здесь, в Эстерсунде, буду много проигрывать "ногами".
– То есть в предсезонке вы больше работали на скорость?
– Можно сказать и так. Хороший специалист, как я уже успел понять, вообще не строит работу одинаково – это тормозит прогресс. Нагрузки у нас стали более серьезными, добавилась интенсивность, да и по объемам мы вышли на рекордные цифры. Предсезонка вообще получилась очень тяжелой. Теперь будем стараться трансформировать проделанную работу в результат.
В ЭСТЕРСУНДЕ НАСТРОЕНИЕ СРАЗУ НАЧИНАЕТ ВАЛИТЬСЯ ВНИЗ
– Концовку предыдущего сезона вы порядком смазали. Это мотивировало или, наоборот, подкосило?
– Сначала, скажу вам честно, неудачи прибили сильно. Под конец прошлого сезона я уже неимоверно устал. Не мог уже дождаться, когда все закончится и можно будет "обнулиться" – немножко отдохнуть и начать все заново. Смеялся даже: мол, так хотел поскорее завершить сезон, что даже мачта на стадионе в Ханты-Мансийске в последний день упала, не выдержав моих страданий. Потом мы с тренером начали все анализировать, сопоставлять и поняли, что на самом деле ничего страшного не произошло, надо просто работать дальше. Крючков в этом плане – очень грамотный и профессиональный тренер, которому я полностью доверяю.
– В Эстерсунде вы планируете стартовать во всех гонках?
– Да, как и в прошлом году. Да и на других этапах тоже. Этим летом и осенью мы тренировались именно с тем расчетом, чтобы выдержать сезон без потерь, поэтому и увеличили объем нагрузок.
– Как вам вообще бегается в Швеции?
– Ох... Сегодня только говорил тренеру: как же хорошо, что этап в Эстерсунде открывает сезон: отбегал, и уже точно знаешь, что на целый год об этом месте можно вообще не вспоминать. Вроде к концу ноября все успевают настолько соскучиться по настоящим гонкам, так рвутся выступать, но приезжаешь сюда, и настроение сразу начинает валиться вниз: темно, все вокруг унылое, трасса непростая, да еще и тянется этот этап больше недели.
– А в чем необычность трассы?
– Вы на улицу здесь в гололед выходили?
– Да. Думала, сломаю себе ноги, даже не добравшись до машины.
– Ну и вот там все то же самое. Очень скользко. Плюс – постоянный и очень сложный ветер. Стоит ему измениться, состояние трассы мгновенно меняется. Иногда по нескольку раз в день.
– Как же удается угадывать со смазкой?
– Это уже вопрос к сервисменам. У нас прекрасная сервис-бригада, но, думаю, готовить лыжи в Эстерсунде, врабатываться после нескольких месяцев перерыва ребятам ничуть не проще, чем нам – входить в сезон.
– Незадолго до нашего с вами разговора я беседовала с пресс-шефом IBU как раз по поводу этапа в Эстерсунде.
– Неужели этот этап отменят?
– Увы. Просто было сказано, что приезжать в Эстерсунд удобно всем без исключения биатлонистам, поскольку в ноябре все находятся на тренировочных сборах по соседству. Вы ведь тоже тренировались в этом году в Норвегии.
– Да, в Бейтостолене. Там тоже рано темнеет, мало людей, но все-таки не до такой степени депрессивно. На сборе ведь каждый день расписан по минутам. А здесь ты большую часть времени ждешь очередного старта. И не поддаться обстановке становится довольно сложно. Вроде бы три дополнительных дня отдыха между гонками есть, можно лучше восстановиться, но все равно думаешь: лучше бы пробежать все без выходных и побыстрее уже уехать.
УЕЗЖАЛ ИЗ СОЧИ СИЛЬНО РАЗОЧАРОВАННЫМ
– Какую из гонок вы ждете с особенным нетерпением?
– Спринт. Потому что потом идет еще более любимый пасьют. А вот индивидуальная гонка... Сколько бы мне ни говорили, что я должен ее полюбить, у меня не получается. Я бы сказал, что эта гонка в программе соревнований – как Эстерсунд в Кубке мира. Такая же тоскливая. Не говоря уже о том, что 20 километров всегда хочется бежать в относительно комфортных погодных условиях. В таких, как здесь, выигрывает зачастую не тот, кто сильнее, а тот, кому с ветром больше повезло. На примере Мартена Фуркада это, кстати, очень хорошо видно. Или можно вспомнить, как Симон Шемп в позапрошлом году не попал даже в гонку преследования. А всего лишь – человек не совсем вовремя пришел на стрельбище. Попал в порыв ветра, поймал семь штрафов – и все на этом закончилось.
– В прошлом сезоне ваш тренер Андрей Крючков почти не выбирался на гонки. Но сейчас приехал в Эстерсунд вместе с вами.
– В этом сезоне Андрей Сергеевич полностью перешел на должность моего личного тренера и мы планируем, что он будет ездить на все этапы Кубка мира. Это, конечно, большое подспорье. Тренер очень хорошо меня понимает, чувствует мое состояние, настроение, другими словами, играет роль не только тренера, но и психолога. У нас вообще сложился замечательный коллектив: с Крючковым, с Андреем Гербуловым, с Алексеем Волковым – я не раз уже говорил об этом. С одной стороны, мы – как семья: проводим друг с другом больше времени, чем дома с близкими. А с другой – единый механизм, который стремится к одной цели.
– Вы говорили и о том, что постоянное присутствие рядом тренера по стрельбе для вас не принципиально.
– Ошибался. Гербулов – уникальный специалист. Кроме того, что большой профессионал, обладает способностью успокоить спортсмена, как бы тот ни стрелял на рубеже. Он за спиной – как стена. Придает уверенность, умеет вовремя подсказать, напомнить что-то такое, что сам спортсмен может забыть и упустить из виду. Считаю, нашей команде очень повезло в том, что Андрей Александрович согласился с нами посотрудничать. Так что он теперь тоже член нашей семьи.
– Биатлонный мир вообще часто сравнивают с семьей. И вся эта семья с самого конца прошлого сезона обсуждает достаточно внезапный уход Зигфрида Мазе от Мартена Фуркада, с которым тот проработал более десяти лет. Если бы так поступил ваш тренер, не поставив вас в известность, вы бы его поняли?
– Наверное, да. Как бы то ни было, рыба всегда ищет, где глубже, а человек – где лучше, не зря же такая поговорка сложилась. Видимо, предложение норвежцев и вправду было таким, от которого Мазе не смог отказаться. Просто мне кажется, что мы отличаемся от иностранцев как раз тем, что стремимся хорошенько обсудить любую проблему, прояснить все разногласия, поговорить по душам, прежде чем принять решение. Кто знает, если бы Мазе и Фуркад нашли время для откровенного разговора, может быть, и сейчас работали вместе?
– На фоне большого количества молодых спортсменов в сборной вас впору считать ветераном. Это добавляет ответственности?
– Мне вообще всегда было свойственно гипертрофированное чувство ответственности – только и занимаюсь тем, что стараюсь искусственно его в себе подавить.
– Получается успешно?
– Не всегда. Но я правда очень стараюсь не грузить себя сверх меры. Ни к чему хорошему это не приводит, много раз убеждался.
– Мне, признаться, казалось, что именно ответственность за команду помогла вам сохранить в себе мотивацию после Олимпийских игр в Сочи. Хотя большинство тех, кто стал там чемпионом, так и не сумели это сделать.
– Если бы я выиграл тот проклятый спринт, во время которого у меня не прошел "габарит", и я в итоге занял четвертое место, возможно, тоже давно уже не бегал бы. Но я же не выиграл?
– Эстафетное золото это поражение не скрасило?
– Нет, я, конечно же, воплотил свою детскую мечту, стал олимпийским чемпионом, но уезжал из Сочи сильно разочарованным. Понимал, что мог сделать гораздо больше, но упустил свой шанс. Поэтому сейчас желание по-настоящему реализовать себя на Играх велико как никогда.
– Тогда, наверное, даже не стоит желать вам выиграть Большой хрустальный глобус – чтобы к олимпийскому сезону были злее.
– Да что вам всем этот глобус дался? Я настраиваю себя на то, чтобы просто бороться. В каждой отдельно взятой гонке. Причем не с кем-нибудь, а с самим собой. Как показывает практика, ни один соперник не способен создать мне столько проблем, как умею я сам.
RSS