В поисках снега

ПУТЕВОЙ ДНЕВНИК Елены ВАЙЦЕХОВСКОЙ

Обозреватель "СЭ" - о начале сбора женской части российской национальной команды в Швеции

"Знаете, я бы не смог здесь жить". Вольфганг Пихлер с удовольствием отхлебнул из большой чашки и, причмокнув, сказал, внезапно меняя тему:

- Все-таки шведский кофе – лучший в мире. Его можно пить в два часа ночи в любых количествах, а после этого улечься спать без каких бы то ни было последствий. Здесь в Швеции вообще хорошо. Обратили внимание на ресторан? Он весь выдержан в старинном шведском стиле. От интерьера до посуды. Прекрасная еда. Очень доброжелательные люди. Не говорю уже о том, что в Бруксвалларне всегда есть снег. В том же Эстерсунде никогда нельзя знать, выпадет снег, или нет. А тут уже несколько десятилетий располагается национальная база для подготовки всех лыжников страны. В этот четверг, знаю, подъедет Нортуг. Снег здесь – это бизнес. Поэтому он есть даже тогда, когда нигде в Швеции его нет. Но жить здесь я бы все равно не смог.

Сделав еще один добрый глоток из дымящейся кружки, Пихлер продолжал:

- Швеция держит второе место в мире по продолжительности жизни. И второе – по уровню мужского алкоголизма. Слишком депрессивен климат. В четыре часа дня уже темно, тоскливо, холодно. Наверное, поэтому людей и тянет выпить...

С тренером было трудно не согласиться. Когда непроглядная темень накрыла прокатную машину, на которой мы с пресс-атташе СБР Марией Байдиной планировали добраться из Стокгольма в Бруксвалларну, я автоматически бросила взгляд на часы. На них стояло: 16.20. Еще через час пошел густой снег, и стало понятно, что в половине седьмого вечера, как обещал навигатор, мы, конечно же, до места не доберемся, поскольку из-за внезапной непогоды скорость пришлось снизить до сорока километров в час. По обочинам занесенного снегом мрачноватого двухполосного шоссе изредка мелькали лисы. Одна из них внезапно махнула через дорогу едва ли не перед самым бампером. Это не то чтобы напугало, но заставило резко ударить по тормозам и вспомнить, как год назад на такой же занесенной снегом дороге из Стокгольма в Этерсунд столкнулся с оленем автобус, который вез медицинский персонал российской сборной.

На случай благополучного приезда в Бруксвалларну (ну, мало ли что может случиться за 600 километров пути?) на торпеде под навигатором была укреплена написанная от руки шпаргалка: "После указателя на Бруксвалларну проехать прямо еще семь километров. Слева от шоссе будут три светлых дома. Справа – один красный. Ключ в почтовом ящике..."

И никакого адреса. Только название местности – Рамундбергет.

В принципе ничего страшного не произошло. Свои апартаменты мы открыли методом "тыка" - ключ подошел к третьей по счету двери трехэтажного деревянного сооружения, показавшегося в ночи достаточно хлипким и невольно воскресившего в памяти название: "Воронья слободка". Из похожих коттеджей состоит весь Рамундбергет: внутри каждого – три-четыре комнаты, укомплектованные стандартными узкими деревянными кроватями, плюс гостиная, она же – кухня. В спальнях на сероватых, икейского образца матрасах, такие же икейские подушки, тонкие одеяла и комплект чистого белья с полотенцами – в запаянном пластиковом пакете. Но чистенько и тепло. А раз тепло, значит, уютно. Лаконичный шведский быт – ничего лишнего. И обязательно – сауна.

Бросили вещи, вернулись в главный корпус жилого комплекса - тот самый, где ужинала команда и пил свой вечерний кофе Пихлер.

В Бруксвалларне, кстати, российская сборная оказалась впервые. Свое решение привезти команду именно сюда старший тренер объяснил просто: тренироваться в финском Муонио хорошо, но во-первых, там, как и в Эстерсунде, не всегда бывает снег, а во-вторых, невозможно находиться там на сборе дольше трех недель – все слишком сильно устают от одной и той же обстановки, одной и той же трассы, каждая петля которой знакома настолько, что бежать можно с закрытыми глазами. В Бруксвалларне два стадиона. Один в самом городке, в семи километрах от места, где разместились биатлонистки, второй – рядом с коттеджами в Рамундбергете. Одна из лыжных "петель" имеет протяженность 40 километров – бегай, не хочу.

Здесь же расположено стрельбище, неподалеку имеется бассейн, в апартаментах – кухня, сауна, да и обстановка скорее домашняя, чем казенная. До Эстерсунда, где через две с небольшим недели начнется первый этап Кубка мира, два часа езды на машине. Лафа, а не жизнь. Если бы еще не темнело так рано...

По разговору со Светой Слепцовой, правда, было несложно понять, что первое впечатление, которое Рамундбергет произвел на спортсменок, было не слишком радужным. Из Муонио команда два часа добиралась автобусом в Рованиеми, оттуда самолетом в Хельсинки и далее в Стокгольм. После пятичасового ожидания команде предоставили еще один самолет – всего на 18 мест, который доставил спортсменок в городок с каким-то коротеньким, не запомнившимся мне названием. Еще два с лишним часа заняла поездка непосредственно к месту проживания. Причем последний отрезок пути – от шоссе до дверей коттеджа – девчонки с лыжами и чемоданами преодолевали на снегоходах – в гору. И все это - глубокой ночью.

Впрочем, наутро все уже воспринималось нормально. Жизнь вошла в привычную колею: в 9 утра – первая тренировка на стадионе. Потом обед, отдых, и в 16.30 снова на лыжню. Или на стрельбище. Потом – тренажерный зал, снова отдых, ужин, восстановительные процедуры, порисовать на ночь – с легкой руки Слепцовой живописью маслом по размеченному на сегменты холсту увлеклась в этом сезоне половина команды.

И не забыть поставить будильник.

А в девять утра, кстати, здесь уже абсолютно светло...