Андрей Воронцевич: "Без дружбы не будет игры"

Евгений ДЗИЧКОВСКИЙ из Бамберга

В этом матче 25-летний форвард ЦСКА не был лучшим. "Но он способен им быть", - говорим мы себе уже несколько лет. Наверняка так считает и сам Воронцевич - веселый парень, иногда украшающий свою речь интонациями героев сериала "Бригада". Впрочем, как только разговор заходит о баскетболе, стилизация сама собой сходит на нет.

- Немецким журналистам на пресс-конференции показалось, что Этторе Мессина вами сегодня был не слишком доволен. Как думаете, имелись у тренера для этого основания?

- Какие-то имелись, наверное. Раз были ошибки, без которых в спорте вообще обойтись невозможно, значит, возникал и повод для недовольства. Пусть даже эти ошибки мне не показались критическими.

- Например?

- Отдавал передачу Уимзу, а он пошел под кольцо. Получилось, выкинул в аут. Или возвращался в защиту, не уследил за перемещением мяча, а нам забили из-под кольца. То есть не помог. Но это по всем показателям не глобальные ошибки. Хотя тренеру, понятно, всегда хочется от нас полной концентрации и четко выдержанного рисунка игры.

- Свою послематчевую статистику успели посмотреть? Есть что занести в актив?

- За 11 с лишним игровых минут - 5 очков, 4 подбора, одна передача. Когда был на площадке, команда оставалась в очковом плюсе. Это не менее важно, чем личные показатели, мне кажется.

- 11 минут - недобор до нормы?

- Так нельзя говорить. Витя Хряпа в первой половине получил два фола, я его заменил. Потом сам набрал столько же - пришлось присесть. Это не недобор или перебор, просто тренер так решил. Какого-то ориентира по игровому времени для себя обычно не намечаю. Всем хочется, чтобы этот показатель рос, но надо ведь и другим дать поиграть. Или если, к примеру, стартовая пятерка хорошо начала, быстрых фолов не нахватала, все понимают: надо ее подольше подержать на площадке. Прежде всего ради результата.

- Вы чуть ли не каждый год наблюдаете, как ЦСКА строит новые команды. Насколько тяжел этот процесс?

- Довольно тяжел, но его никак не избежать. Люди уходят, приходят, теряются связи, взаимопонимание. Приходится многое создавать заново.

- Нынешний ЦСКА притирается сложнее или проще, чем предыдущие?

- Все идет своим чередом. Мы знакомимся друг с другом не только в игровом, но и в человеческом плане. За месяц нельзя сыграться и сдружиться.

- Последнее тоже необходимо?

- ЦСКА - одна семья, без этого никак. Чем больше будем знать друг друга на площадке и вне ее, тем быстрее придет взаимопонимание. Это не значит, что нужно ходить в гости. Просто у каждого есть свои привычки, предпочтения. Их нужно уважать и признавать.

- Со стороны сложно себе представить, что у вас вне игр и тренировок может быть много общего, скажем, с Кристмасом.

- В этом и заключается сложность притирки. Чтобы процесс шел быстрее, тренеры иной раз селят на выезде игроков не так, как им хочется, а в других сочетаниях. Я, например, пару раз делил комнату с Аароном Джексоном. Общий быт сплачивает.

- Кристмас забросил "Бамбергу" шесть трехочковых. Как думаете, продолжит в том же духе?

- Хотелось бы. Надо еще учесть, что мы хорошо разбирали защиту немцев, и она позволяла выводить наших снайперов на открытые броски.

- Мессина сильно изменился за время отсутствия в ЦСКА?

- Остался прежним. Иногда жестким, со своим видением игры, мышлением. Его требования не изменились. Но относится это только к играм и тренировкам. Вне площадки - спокойный, милый человек, к которому можно подойти с любой прось-бой и пообщаться на любые темы.

- В игре против "Бамберга" вы отдали первую результативную передачу в матчах этого сезона Евролиги. В чем тут дело?

- С ходу и не скажешь. Даже не знал об этом, пока не сказали. У меня сейчас немного другая роль на площадке, отличная от плеймейкера. Но в передачах никогда не жадничаю. И впредь при первой возможности поделюсь мячом не раздумывая.

- Давно вы играете в своих дивных красных кроссовках?

- Недавно. Леша Зозулин заказал. Цвет роли не играл, важна была модель. Старые износились, а эти ношу с удовольствием. Надо, кстати, деньги Алексею вернуть.

- Много?

- Тысяч пять, кажется.