Хайке Дрехслер: "Рекорд Чистяковой может стоять вечно"

Собственный корреспондент "СЭ" в Германии встретился с великой немецкой легкоатлеткой

Хайке ДРЕХСЛЕР

Родилась 16 декабря 1964 года в Гере (ГДР).

В 1999 году номинировалась ИААФ на звание лучшей легкоатлетки XX века. Единственная спортсменка, которой удалось взять золото в прыжках в длину на двух Олимпиадах (1992, 2000). В этом виде дважды побеждала на чемпионатах мира (1983, 1993), четыре раза на первенствах Европы (1986, 1990, 1994, 1998), была также чемпионкой континента в беге на 200 метров (1986).

Экс-рекордсменка мира в прыжках в длину - 7,45.

Экс-рекордсменка мира в беге на 200 м - 21,71.

Лучшая спортсменка ГДР (1986), Германии (2000), лучшая легкоатлетка мира (1992).

Ефим ШАИНСКИЙ из Карлсруэ

На номерах серебристого "Ауди" Хайке Дрехслер цифра "752".

- Сперва хотела "748" - в сантиметрах это мой лучший прыжок, - крутя баранку, улыбалась светловолосая Хайке. - Но в полиции такого номера не было. Тогда попросила "763" - так когда-то прыгнула с попутным ветром. И снова "дефицит". В конце концов заказала мировой рекорд Галины Чистяковой - мне нужно было число, которое никогда не забыла бы.

Дрехслер припарковала машину неподалеку от стадиона в Карлсруэ, где когда-то тренировалась, и мы направились в небольшое бистро. Шагая рядом с Хайке, ваш корреспондент сразу же приосанился - очень хотелось достойно смотреться рядом с потрясающе выглядевшей женщиной, которой, уверен, впору бы работать фотомоделью. За чашкой кофе в бистро она рассказывала:

ШАМПАНСКОЕ ОТ ГАЛИНЫ

- У нас с Галиной хорошие отношения, она очень симпатичный человек. Где-то в середине восьмидесятых на турнире в Таллине я прыгнула дальше всех, но в итоговых протоколах ее фамилия почему-то стояла выше. Галина все поняла и сразу после соревнования подошла с бутылкой шампанского. Мы ее тут же откупорили. Знаю, лично она в той "победе" не виновна. Сейчас, по-моему, Галина живет в Словакии. Ее мировой рекорд может простоять вечно - никто нынче и близко к нему не может подойти.

- Но вы прыгали и дальше - 21 июля 1992 года в Сестриере на 7,63.

- Это было на высоте 2000 метров. К сожалению, попутный ветер чуть превышал норму: вместо разрешенных 2 метров в секунду - 2,1. Не уверена, что 0,1 можно вообще точно замерить.

- А если бы ветер был в пределах нормы?

- Точно побила бы мировой рекорд. В горах можно сантиметров на десять дальше прыгать. Я потом в Лозанне на нормальной высоте показала 7,48. Убеждена: тогда набрала форму для мирового рекорда.

- И все-таки, какой результат при нормальном ветре был бы в Сестриере? 7,60?

- Что сейчас об этом говорить... Наверное, где-то в этом районе.

- Представляю, как вам обидно.

- С другой стороны, и нынешний мировой рекорд для прыгуний сейчас, как стена. Да и 7 метров, по сути, тоже. 7,52 Галины - это ведь, можно сказать, средний уровень для мужчин. Возможно, когда-нибудь появится больше классных прыгуний, и они все вместе снова выйдут на прежние рубежи. В мое-то время был десяток спортсменок, которые постоянно прыгали за 7 метров. Количество и переходило в качество. Сейчас же многие остановились на уровне 6,80, и мало кто может прыгнуть за 7 метров. Плохо для нашего вида. Если бы человек десять показывали результаты за 7 метров, то, возможно, мировой рекорд при определенных обстоятельствах и пал бы. Сейчас по-настоящему способных девушек очень мало, к тому же почти всем им не хватает скорости, техники.

- Вы уверены, что регресс связан с нехваткой талантов? Может быть, допинг-контроль стал жестче?

- Все списывать только на строгий допинг-контроль - несколько односторонний подход. Хотя это, конечно, тоже сыграло небольшую роль. Думаю, нынешняя жизнь не очень благоприятствует массовому приходу в большой спорт талантов - многие из них сразу оказываются за бортом. Ребята говорят: мы должны расставить приоритеты, сосредоточиться на профессии, а спорт высоких достижений это - ненадежно. И всегда вопрос: для чего всего себя отдавать на тренировках, если и так все в принципе имеешь? А вот у молодежи в Эфиопии, Кении совсем другая мотивация - там хотят с помощью спорта улучшить социальное положение, пробиться наверх. Не знаю, как в Москве, в России... Но в Европе тенденция очевидна. Если люди живут хорошо, зачем им идти в большой спорт? Тем более что путь наверх безумно труден, и нет никакой гарантии, что его преодолеешь. В общем, многие занимаются спортом только для удовольствия, в свободное время. Это, на мой взгляд, главная проблема.

- Но сегодня спортсмены зарабатывают существенно больше, чем прежде.

- У элитных легкоатлетов есть спонсорские контракты. Однако их заработки не сравнить с теми, что у футболистов. Очень многое в каждом виде зависит, конечно, от звезд. Нет, например, в нашей стране сейчас игроков масштаба Штеффи Граф, Бориса Беккера, и теннис идет вниз - СМИ, по сути, им не интересуются. И легкая атлетика нуждается в ярких личностях, внимании прессы - тогда и денег будет больше.

800 РАЗ ЗА 7 МЕТРОВ

- Вы в спорте добились невероятно многого. При этом пропустили Олимпиады в 1984, 1996 и 2004 годах. Как пережили отсутствие сразу на трех Играх?

- Трудно... В Лос-Анджелесе в 1984-м должны были быть мои первые Игры - в 1980, когда проходила Олимпиада в Москве, я была чересчур молода. Но объявили бойкот... Испытывала невероятную горечь - я ведь так много тренировалась. "Дружба-1984", которая была устроена для тех, кто не поехал в Лос-Анджелес, конечно, не могла стать заменой Олимпиады. Мне еще относительно повезло - потом все-таки посчастливилось стартовать на Играх. А ведь для многих спортсменов в возрасте тогда был последний шанс стать олимпийцем.

В 1996-м же организм мне впервые просигнализировал, что несколько устал. Вскоре повредила правое колено - ранее травмы меня никогда не тревожили. Конечно, тоже было горько. Но, с другой стороны, появилась возможность немного передохнуть, все обдумать. Много времени посвящала учебе. В общем, выбраться на какое-то время из жерновов большого спорта порой тоже неплохо. Ну а 2004 год... Уже в Сиднее в 2000-м мне было 35. Чувствовала, что с каждым годом все труднее находить мотивацию.

- Но на физические возможности, судя по результатам, жаловаться не приходилось?

- Организм тоже не хотел больше быть моим союзником. И все-таки в 2000-м удалось выйти на пик. Да и для 2001-го запал нашла, но мысли о том, что пора выходить на финишную прямую, посещали все чаще. Многие еще после Сиднея говорили, что надо заканчивать. Поэтому мне и обидно-то в общем не было. Да, ставила цель - 2004 год. Однако в 2003-м перенесла операцию. Чтобы потом снова вернуться в строй, надо было проделать длинный путь, опять-таки найти мотивацию. И все время мешали проблемы с ахиллом. Помню, разговаривала тогда с Фрэнки Фредериксом - у него тоже была операция после надрыва ахилла. Он сказал: чтобы полностью восстановиться, нужно полтора года. Так долго ждать не хотела. Я ведь и так отдала большому спорту 27 лет.

- Пишут, что вы прыгали за 7-метровую отметку более 400 раз. Это правда?

- То, что больше 400, точно. С учетом тренировок, наверное, все 800. Я была исключительно стабильна. Самым удачным оказался для меня 1992 год - тогда удалось улететь за 7,20 в 24 соревнованиях. Хуже всего прыгнула на Олимпиаде в Барселоне - 7,14. Всего на 2 см обошла Инессу Кравец. Очень волновалась. Первые Игры после объединения Германии, время для нас, бывших спортсменов ГДР, непростое. Мне надо было многое доказать - вот и испытывала очень серьезное психологическое давление.

ПРИЕМНАЯ ДОЧКА

- Чем сейчас занимаетесь?

- Работаю в медицинской страховой компании Barmer. Много разъезжаю, занимаюсь вопросами профилактики заболеваний. А еще участвую в некоторых школьных проектах. Например, ребята сдают фитнес-тест и получают потом свидетельства. По всей стране проводим кампанию под названием "Германия двигается". Пропагандируем и здоровое питание, методы расслабления. Перед детской аудиторией нередко сама показываю специальные упражнения. Обо всем этом написала книгу. Дети нынче чересчур уж долго сидят у компьютера, многовато едят - вот потом и появляются лишний вес, проблемы со здоровьем.

- Вы, к слову, тоже, можно сказать, ребенок - вас ведь не так давно удочерили...

- Очень любопытная история. Еще до того, как пала Берлинская стена, переписывалась с одной парой из Аахена - семьей Спикс. После объединения Германии, естественно, захотели познакомиться. С самого начала возникла обоюдная симпатия. Потом пришел запрос на удочерение. Мне к тому времени стукнуло 36... У супругов Спикс нет собственных детей, это был порыв сердца. Я спросила свою маму: "Ты не против?" Она: "Это в наших отношениях ничего не изменит". Сейчас мы все вместе встречаемся на Рождество и дни рождения. Я счастлива, у нас отличные отношения. В общем, в Аахене у меня родители, что просто замечательно. И они, и моя мама поддерживают меня как могут. Это важно еще и потому, что я росла без отца. Он погиб в результате несчастного случая на стройке, и мама осталась одна с тремя детьми. А тут появилась семья Спикс... В какой-то степени это замена отцу. Здорово, когда можешь на кого-то положиться.

- Супруги Спикс спортом интересуются?

- Конечно, обо мне и узнали благодаря спорту. Откуда возникла обоюдная симпатия, даже сказать трудно. Счастлива, что в моей жизни такое случилось.

- Вы работали и экспертом на канале Eurosport...

- Комментировала чемпионат мира в Хельсинки, брала интервью. Знала атлетов и прекрасно понимала, что они чувствуют, о чем их нужно спросить. Между прочим, перед турниром готовилась беседовать со спортсменами на русском - ведь журналисты на Eurosport знали в основном английский, французский и немецкий. Русским же владеют немногие. А я в школьные годы в Гере его учила - в ГДР это было обязательно. Но знала не очень хорошо. Когда в Хельсинки попыталась поговорить с Татьяной Лебедевой, она похлопала меня по плечу и сказала: "Говори-ка лучше по-английски". Видела, конечно, мои мучения. Но те интервью доставили много удовольствия.

- И все-таки, что можете сказать по-русски?

- Как тебья зовут? Менья зовут Хайке. Сколько тебье лет?

Эти слова на нашем языке собеседница произнесла довольно уверенно, и я похвалил:

- Совсем неплохо.

- Очьень плохо, очьень хорошо, нье знаю, - щеголяла знаниями русского Хайке. Правда, потом уже по-немецки:

- Давно был мой русский...

КОМПЛЕКС ХОНЕККЕРА

- Ваше имя в свое время упоминалось в связи с допинговыми делами ГДР. Прокомментируете?

- Не скажу ничего нового. В ГДР делалось немало того, о чем спортсмены нередко не знали, и кое-кто из них стал жертвой. Я родилась в Восточной Германии, и мне тоже многое из того, что там происходило, до конца не ясно. Говорится обо всем этом немало, но и сейчас трудно понять, где правда, а где нет. О себе же могу сказать: никогда сознательно не принимала допинг. Врач давал таблетки и говорил, мол, это витамины. Разумеется, мы ему верили. Что в них содержалось на самом деле, утверждать не могу.

- Сегодня, вспоминая о допинговых историях в ГДР, в СМИ чаще других препаратов называют орал-туринабол. Будучи юной спортсменкой, вы слышали о нем?

- Не хочу возвращаться в прошлое, углубляться в эту тему. Я вообще тогда ни о чем плохом не думала и знала только то, что принимаю витамины.

- Это было во времена ГДР. Но вы выиграли два олимпийских золота уже после объединения страны...

- Пришло другое время, и мне вновь нужно было добиться признания. Сразу после падения Стены спортсменам с Востока приходилось очень непросто: постоянно всплывала тема допинга, о бывшей ГДР говорилось немало нелицеприятного. Необходимо было все это переварить, справиться с новой ситуацией и идти дальше. Понимала, что у меня был только один выход - вновь показывать высочайшие результаты. В 1989-м родила сына и решила вернуться в сектор. Говорила себе: "У тебя талант, ты должна его реализовать и снова быть наверху". Рада и горда, что все получилось. А допинг-контроль проходила порой по четыре раза (!) в неделю. Никто уже не мог усомниться в чистоте моих результатов. У меня до сих пор есть допинговый паспорт, в котором отмечено, сколько раз и когда я проходила проверку.

- Год назад я был в Магдебурге у Андреаса Кригера, который во времена ГДР был чемпионкой Европы по толканию ядра Хайди Кригер. Андреас показывал фотографии, на которых рядом с Хайди была и Хайке Дрехслер...

- Хайди - очень симпатичный человек, мы с ней дружили, нередко на соревнованиях были соседками по комнате. После того, как она стала мужчиной, я с ней не встречалась. Хайди всегда была недовольна своим телом и в то время уже жила с одной женщиной... Знаю, она росла с мальчишками, пыталась надевать мужскую одежду. Спустя много лет после завершения спортивной карьеры, уже став мужчиной, она в СМИ открыто все о себе рассказала. Не знаю, почему не сделала этого раньше.

- Андреас Кригер мне признался, что чувствует себя жертвой. Тренер говорил, что дает Хайди Кригер витамины, но на самом деле это был орал-туринабол. Сама Хайди ничего не подозревала.

- Так было во многих случаях. Возможно, и у меня. Давали якобы витамины, а там - кто знает... Но про себя ничего конкретного сказать не могу. Рада только, что все это ощутимого вреда здоровью не нанесло. Хайке Кригер же определенно пострадала. Она, между прочим, очень хорошо рисовала. Как-то подарила мне свою работу: на ней изображен страус, который прячет голову в песок. Этот рисунок у меня до сих пор.

- Почему Хайди Кригер выбрала такой сюжет?

- Давно на картину не смотрела. Не знаю, что она имела в виду.

- Во времена ГДР вы были в парламенте. Что вспоминаете?

- Я этим горжусь, там трудились совсем не глупые люди. Никакой конкретной работой не занималась, у меня были скорее представительские функции. Как и у других спортсменов - фигуристки Катарины Витт, лыжницы Барбары Петцольд, велосипедиста Густава Шура. В общем, во времена ГДР лично у меня все было в порядке. А сразу после объединения Германии пришлось жестко - многое необходимо было переосмыслить.

- С Эриком Хонеккером разговаривать приходилось?

- Он вручал награды на торжественных церемониях. Хонеккер был приблизительно такого же роста, как Катарина Витт. Я же на олимпийских балах, как правило, должна была находиться рядом с Эгоном Кренцом (один из лидеров ГДР. - Прим. Е.Ш.) - он моего роста. Вероятно, у Хонеккера был некий комплекс, я для него была чересчур высока. Нет, лично с ним никогда разговаривать не приходилось.

- Кое-где в интернете можно прочитать, что вы были тайным сотрудником спецслужбы ГДР. Правда?

- Удивлена такой информацией. Возможно, даже подам по этому поводу жалобу. На самом деле происходило так. В моем окружении был один офицер, который представлялся как спортивный фотограф. Мы вместе отмечали дни рождения, он считался другом нашей семьи. Потом выяснилось, что этот человек вел, так сказать, мое дело, документы которого сейчас уже стали доступными. Там много всякого разного - разумеется, и из наших частных бесед. Например, сообщалось, что у меня были не очень хорошие отношения с Марлис Гер. Но в принципе это ни для кого не было тайной. В документах также писалось, что меня хотели сделать тайным сотрудником. И там же отмечалось, что я для этого совершенно непригодна. Вообще после объединения многим пытались поставить некое клеймо. Я не была тайным сотрудником, все, что об этом пишут, ложь. А тот офицер через какое-то время покончил жизнь самоубийством. Возможно, натворил немало плохих дел. Хотя точно не знаю.

100 ЛЕТ И 8 МЕТРОВ

- С кем из выдающихся спортсменов своего времени видитесь?

- В этом году встретила в Ростоке Мариту Кох, пообщалась и с Зильке Глэдиш. Колин Джексон пригласил меня на одно очень интересное мероприятие в Рим. На больших соревнованиях вижусь с Майклом Джонсоном. Порой пересекаюсь с Сергеем Бубкой - он стал важной персоной, настоящим функционером.

- Сейчас легкая атлетика другая, нежели 10-20 лет тому назад?

- Я уже говорила, что многие молодые люди теперь занимаются спортом только в свободное время. Есть, конечно, старательные юноши и девушки, которые трудятся с утра до вечера, но ведь далеко не все они по-настоящему талантливы. Выбор же действительно одаренных ребят сейчас сужен. Не знаю, как в России, но в Германии после объединения многих тренеров уволили. Да, спорт являлся для ГДР своеобразной дипломатией. Но при этом у нас была передовая спортивная наука, знающие тренеры с хорошим образованием. Кое-что из того времени стоило бы перенять. Сейчас в спортшколах уж точно не хватает квалифицированных специалистов, способных вывести талантливых ребят на самый высокий уровень.

- А сами вы нынче занимаетесь спортом?

- Пытаюсь делать это три раза в неделю. В основном бегаю, играю в теннис. Зимой катаюсь на лыжах.

- А как далеко можете прыгнуть?

- Не знаю. Если немного потренироваться, поработать над скоростью, набрать хорошую физику, то на 6 метров уж точно. С места и сейчас прыгаю где-то на 2,70. А мое личное достижение, установленное еще в молодости, 3,05.

- Раз уж вернулись к цифрам, не могу не спросить: каким, на ваш взгляд, будет мировой рекорд в прыжках в длину у женщин через 100 лет?

- Если обойдемся без климатических сюрпризов, человек наверняка станет крупнее. А что это значит, можно понять на примере Усэйна Болта - столь высоких спринтеров, к тому же с великолепной реакцией и резкостью, 20 лет тому назад и близко не было. В общем, есть предпосылки, что при соответствующей скорости и технике мировой рекорд будет...

- 8 метров?

- Для этого женщины должны быть так сильны, как мужчины сегодня. Этого они вряд ли добьются. Да и для мужчин прыгнуть на 8 метров трудно. И все-таки могу представить, что через 100 лет, если все будет развиваться оптимально, женщины преодолеют рубеж 8 метров. Хотя в данный момент, как уже говорила, вижу в моем виде спорта скорее некий регресс.

- На вашем счету огромное количество побед. Какие самые главные?

- Наверное, две. Сначала золото мирового чемпионата 1983 года в Хельсинки. Мне 18, очень сильная конкуренция. Этот успех во многом определил мое будущее. И, конечно, Олимпиада-2000. Победа в Сиднее была чуть неожиданной, хотя я, конечно, на нее надеялась. Испытывала какое-то особенное чувство, эмоции зашкаливали. Пожалуй, никогда так не наслаждалась Олимпиадой, как в Сиднее. Не давил психологический пресс, как в 1992-м, когда мне, бывшей спортсменке из ГДР, нужно было многое доказать. В Австралии себе сказала: "Что будет, то будет. Главное - отдать все силы, сделать все возможное. А выиграю или нет, увидим". Потом выяснилось, что я все сделала правильно. Была необыкновенно счастлива! При этом понимала: повторить подобный успех будет очень тяжело.

БОЛТ, ЛЬЮИС, ИСИНБАЕВА

- Вы уже упоминали Усэйна Болта. Что о нем думаете?

- Тут и говорить нечего - суперталант! При его габаритах у него потрясающая реакция. Я тоже не была в спринте медленной, однако из-за своего роста как минимум первые 30 метров испытывала определенные проблемы. У Болта ничего подобного! Хотелось бы, чтобы ямайская федерация поняла, каким талантом располагает, и отнеслась к своему "кладу" чрезвычайно ответственно.

- После Олимпиады в Пекине я говорил с Армином Хари, который некогда первым в истории пробежал стометровку за 10 секунд. Мне показалось, он не совсем уверен в чистоте результатов Болта.

- Многое говорит о том, что Усэйн действительно суперталант. И у него не только замечательное тело, но и отличная техника. Чувствуется, что его готовили с детства - причем очень правильно, продуманно. По одаренности он для меня, как Карл Льюис. Такие спортсмены не растут как грибы. Это таланты столетия.

- Какой из рекордов Болта вас больше впечатляет - 9,58 на стометровке или 19,19 на дистанции 200 метров?

- Оба сумасшедшие. Но все-таки его достижение в коротком спринте оглушает еще больше - из-за реактивного старта. Мне из-за габаритов на двухсотметровке тоже проще было найти свой шаг.

- К слову, вы владели на этой дистанции мировым рекордом - 21,71...

- В 1986-м вместе с Маритой Кох. Так что знаю, о чем говорю. И еще замечу: когда происходит какой-то прорыв, всегда появляется много сомнений. Но слухи слухами, а такие результаты, как у Болта, надо еще показать.

- А что думаете о рекорде Майка Пауэлла? Его достижению скоро 20 лет...

- Тот прыжок на 8,95 видела в 1991 году в Токио своими глазами. Это была феноменальная дуэль Пауэлла и Льюиса. Битва гигантов! Для рекорда были все предпосылки: Льюис постоянно прыгал так далеко, что другим оставалось только завидовать. А Майк Пауэлл в 1991-м был в суперформе. Все с восторгом наблюдали за их спором. Оба были гигантами и по технике прыжка. Особенно Льюис - в этом он вообще всех превосходил.

- Писалось, что Льюис по окончании карьеры признался: мол, по части допинга тоже не всегда был чист...

- Очень обидно. По технике и эстетике прыжка он для меня был примером. Но я лично о его признании не слышала.

- Какого мнения о нашей Елене Исинбаевой?

- Тоже выдающийся талант. Меня только немного смущает, что она, желая заработать, каждый раз превышает мировой рекорд всего на сантиметр.

- Сергей Бубка тоже так делал.

- Елена точно знает, на что способна. Когда на соревнованиях не показывает все, что может, это для зрителей несколько обидно. Но во всех случаях ею восхищаюсь. Очень эмоциональная, симпатичная спортсменка. Посмотрим, как высоко она в конце концов взлетит. Желаю Елене, чтобы со стороны соперниц она испытывала более серьезную конкуренцию. Не всегда хорошо, когда доминирует один человек, - дуэли делают спорт еще интереснее. Между прочим, Бубка мне говорил, что Елена способна прыгнуть 5,50.

- Бубка тоже мог показать 6,40 - мировые рекорды-то бил с огромным запасом.

- Если человек превышал достижения совсем по чуть-чуть, это все-таки тоже можно понять...

Мирей МАТЬЕ И Чарли ЧАПЛИН

- А что вспоминаете о своих главных конкурентках?

- О Галине Чистяковой уже говорила. И надо, конечно, сказать о Флоренс Гриффит-Джойнер. Знала ее, разумеется, еще до того, как она в Сеуле установила на двухсотметровке невероятный мировой рекорд - 21,34. Флоренс и раньше здорово бегала, но еще года за полтора до Игр-1988 выглядела изящной, можно сказать, нежной девушкой. В Сеуле же перед нами предстала женщина-атлет - поверить в то, что ее результат "чист", было трудно. Помню, спросила о Гриффит-Джойнер у Эвелин Эшфорд. Та сказала: "Нечего говорить. Мужчина". Разумеется, для Эшфорд она была конкуренткой, и слова Эвелин звучали жестковато, но секунды Гриффит-Джойнер, ее сумасшедший прогресс за короткое время почти невероятны. Да, результаты могут улучшаться, однако мне, например, в прыжках в длину потребовалось 10 лет, чтобы добраться до 7,48. Когда же давно известный человек за сезон делает гигантский скачок, то, естественно, вопросы возникают. Конечно, очень жаль, что Гриффит-Джойнер нет в живых и, по сути, некому внести ясность в ее историю. Вообще все, что с ней произошло, очень трагично. Знаю, она оставила дочку...

- Почему Гриффит-Джойнер умерла?

- У нее всегда были проблемы с артериальным давлением. Возможно, инсульт. Впрочем, точно не знаю. Помню, было много спекуляций. Но с допинговыми делами ее уход не связан. Все это очень странно... На Играх в Сеуле она была абсолютной суперзвездой. Тем более что очень модно, броско одевалась. А какой маникюр! Все до сих пор помнят ее длиннющие яркие ногти. Можно сказать, что Гриффит-Джойнер принесла в спорт новую моду. Свою моду.

- В прыжках в длину вы уступили в Сеуле Джекки Джойнер-Керси...

- Мы жестко конкурировали и поэтому можно сказать: Джекки нужна была мне, чтобы мои результаты росли. Она на соревнованиях всегда была очень сконцентрирована. В Сеуле восхитила тем, что на следующий день после мирового рекорда в семиборье выиграла прыжки в длину, показав 7,40. Я осталась второй - 7,22, за мной Галина - 7,11. Три года назад встретила Джекки в Монте-Карло. Она работает нынче в большом фитнес-центре.

- А как вам Мерлин Отти? Ей за 50, а она все бежит. Причем за Словению.

- Удивительно. И выглядит отлично! Очень дисциплинированна, строго следит за питанием. Настоящий феномен. Кажется, боится заканчивать. Говорит, что пока получает удовольствие, будет соревноваться, мол, почему, собственно, должна поступать под диктовку других? Тоже правильно. Но большие турниры теперь, конечно, выиграть уже не может - биологический возраст все-таки сказывается. Помню, когда-то на пресс-конференции Отти приходила вся в золотом - брюки, кофта, обувь. Это был фурор. Ее любили, она для всех была чрезвычайно интересна. Мне Мерлин запомнилась еще как очень гордая женщина - подойти к ней было непросто. На соревнованиях держалась от всех на некоторой дистанции - особенно и не поговоришь. А после турнира сразу же куда-то исчезала.

- А что вспоминаете о легендарной "высотнице" Стефке Костадиновой?

- Как-то в Милане, кажется, в 1987-м, были с ней на церемонии, где вручали спортивные Оскары. Разумеется, хотели выглядеть подобающим для такого мероприятия образом. На театральном складе нам понравилась пара платьев. Оказалось, они от Мирей Матье. Сами понимаете, у нас с Костадиновой другой размер. И все-таки платья те натянули. Получили от мероприятия в Милане море удовольствия.

- А Мэрион Джонс? Доказано, что она сознательно употребляла допинг. Даже в тюрьме какое-то время сидела...

- У нее все сложилось трагически. Перед Сиднеем заявляла, мол, хочет завоевать 5 золотых медалей. Рада, что она не выиграла прыжок в длину. И не только потому, что я была в секторе. Мэрион все-таки не прыгунья, а спринтер. Если бы взяла золото, обидела бы настоящих специалисток по прыжкам в длину - она ведь в техническом плане была далеко не идеальна. В конце концов, это и стоило ей победы. Вообще Мэрион выглядела приветливой, скромной девушкой. В том, что ее судьба так сложилась, большую роль, думаю, сыграло окружение...

- Какого мнения о нашей Татьяне Лебедевой?

- Уверенный в себе человек, бойцовская натура, сражается до конца. Часто решала исход соревнований в свою пользу именно в последней, шестой попытке. Да, она невысока, но очень быстра и невероятно сильно отталкивается.

- Чисто журналистский вопрос: если бы была возможность пообщаться с любым человеком, когда-либо жившим (или живущим) на нашей планете, кого бы выбрали?

- Карла Валентина. Это был замечательный немецкий артист, куплетист, обладавший неподражаемым чувством юмора. Или Чарли Чаплина. Спросила бы его, как он, несмотря на засилье политики, мог так гениально шутить и добиться столь грандиозного успеха.

- Ваш жизненный девиз?

- Много смеяться. Это хорошо для здоровья, души. К тому же часто получаешь в ответ улыбку от других.