Газета Спорт-Экспресс № 256 (5726) от 10 ноября 2011 года, интернет-версия - Полоса 5, Материал 3

ФУТБОЛ

ЛЕТОПИСЬ Акселя ВАРТАНЯНА. 1961 год. Часть третья

В ЕРЕВАНЕ - ДЕМОНСТРАЦИИ, В ТАШКЕНТЕ - ЭПИДЕМИЯ

Чемпионат СССР-1961 открылся 8 апреля. Но прежде чем сосредоточиться на сражениях собственно футбольных, стоит остановиться на событиях, происходивших вокруг них, - подчас не менее увлекательных.

Публичные клятвенные заверения давно вошли в обиход. Одни клянутся, положив для убедительности длань на Библию, исполнять заповеди Христовы. Другие, опершись рукой о Конституцию, обещают народу - прошу прощения, электорату - чтить основной закон государства, денно и нощно думать о его, электората, благе, умножать благосостояние.

Тренеры команд элиты ежегодно давали честное благородное слово, скрепленное крепким мужским рукопожатием, не заниматься дого... Вы меня поняли - странными играми (чуть было не выпорхнуло страшное, уголовно наказуемое слово, изъятое из обращения высшей футбольной властью). Ныне процедуру упростили. Достаточно поставить подпись под кратким курсом нравственного кодекса, составленного футбольным Мессией, с числом "заповедей" поболее Христовых и равным количеству его учеников-апостолов.

Традиции восходят к советским временам. Клялись детишки, вступая в пионерию, воины, принимая присягу, рабочие и колхозники, обещая выполнить и перевыполнить спущенные партией планы, спортсмены, обязуясь высоко нести знамя советского спорта... В 60-м футбольные арбитры дали торжественное обещание судить честно (а раньше, выходит, мухлевали?), принципиально, в рамках правил, наказывать грубиянов по всей строгости. То есть делать то, что и так входило в их обязанности.

"ОБЪЯВИМ ВОЙНУ ГРУБОСТИ!"

Перед сезоном-61 с открытым письмом к участникам первенства обратились через СМИ капитаны команд мастеров. Несколько коротких отрывков:

"Товарищи по футболу, друзья!..

Мы должны объявить войну не только грубости..., но и нетактичному поведению на поле, пререканиям с судьями, неуважению к коллегам из своей и чужой команды, апелляциям к зрителям и т.д...

Давайте же объявим решительную борьбу всему, что мешает развитию нашего футбола, - грубости, нетактичности, нарушениям режима. Надо, не задумываясь, избавляться от футболистов, которые не достойны носить звание советского спортсмена".

Угроза наказания - абстрактная: ни наградить "званием советского спортсмена" за неимением такового, ни соответственно лишить его не представлялось возможным.

Обращение подписали 15 капитанов, среди них - замеченные в "криминальной хронике" и нарушениях питьевого режима.

Возросшее в 61-м в сравнении с предыдущим годом число удалений вынуждает усомниться в эффективности предприятия. Понимали это и капитаны. Не зря в заключительных строках призвали на помощь чиновников: "Пусть Федерация футбола СССР поможет нам своей последовательной и принципиальной требовательностью".

Рады бы. Вам должно быть известно, уважаемые товарищи капитаны, что деятели футбола, связанные по рукам и ногам физкульткомитетовскими и партийными путами, не имели возможности защитить закон и говорить, что думали. Примеров я читателям приводил вдоволь. В бесправии федерации мы очень скоро убедимся еще раз.

С ВРОЖДЕННЫМ ДЕФЕКТОМ

Открытие 23-го советского чемпионата по футболу состоялось 8 апреля. По всем городам возить вас не стану, а в Тбилиси приглашу - чтобы взглянуть на арену, на какой мы с вами еще не бывали. А ведь подсказывало мне что-то в прошлый раз - проклюнется еще стадионная тема. Предчувствие не обмануло - проклюнулась. Надо же.

Осенью 60-го стадиону "Динамо" после безупречной 25-летней службы дали передохнуть. Провели "медобследование", подлечили - на капремонт поставили. Игры союзного чемпионата класса "А" перенесли на другой, резервный стадион - "Буревестник". Мыслился он, согласно проекту, как крупнейший в республике, потому что динамовский удовлетворить возраставший интерес к футболу не мог. Материализовать идею начали давно, строили долго: выделенные средства кончались намного раньше завершения работ. Новые вливания приближали к цели медленно. Так и остался объект ущербным - без одной трибуны, что супротив центральной. В зияющем пространстве резвился ветер.

Принимать гостей на стадионе с заметным врожденным дефектом - позор на весь Союз. В авральном порядке наготу слегка прикрыли: смонтировали трибуну из металлических труб, поверх положили деревянные скамейки. Общей вместимостью старшему товарищу "Буревестник" не уступал. А то, что на отшибе находился и после игры добираться до центра приходилось пешком, не беда: зато времени вдоволь, чтобы в дороге впечатлениями обменяться, детально игру проанализировать, подискутировать.

ПО ЗАКОНУ РЫНКА

Играть командам на покрытом зеленью поле было приятно. И готовиться к матчу: для футболистов заново переоборудовали просторные раздевалки, к услугам арбитров - комната с необходимым для работы инвентарем. Для желающих помыться - душевые с холодной и, представьте себе, горячей водой.

Директор стадиона товарищ Жоржолиани и о зрителях позаботился. Заморить червячка болельщикам предлагали многочисленные лотки и ларьки с не первой свежести бутербродами, фруктовыми водами и мороженым. В дни матчей на отдельно взятой территории вступал в силу закон рынка: повышенный спрос взвинчивал цены, значительно отклонявшиеся от утвержденных государством. Приходилось раскошеливаться. Куда денешься, ежели кушать очень хочется.

Вдвое увеличили число билетных касс. Да хоть вдесятеро - ограниченное число мест острого дефицита не снижало. Так было и перед началом нового сезона. Насытить всех желающих "Буревестник" не смог. А те, кому посчастливилось проникнуть на его трибуны, стали свидетелями премьеры: впервые на этом стадионе был поднят флаг союзного первенства. Встреча "Динамо" с "Адмиралтейцем" прошла с заметным преимуществом гостей, транжиривших с щедростью молодого повесы созданные моменты. Исход поединка, как в боксе, решил один нокаутирующий удар. Нанес его Заур Калоев. Рефери "поднял руку" хозяев - 1:0.

ФОРС-МАЖОР

Организаторы намеревались, как и в прошлом году, строго придерживаться расписания, места и времени игр, указанных в календаре. Если не считать двух сбоев, случившихся в первой половине апреля (не по вине диспетчеров), календарь работал бесперебойно, туры игровые отсчитывал ритмично, день в день, как швейцарские часы.

В первом случае матч (ЦСКА - "Калев") состоялся в срок, но в связи с форс-мажором изменили место встречи - из Еревана перенесли в Баку. В армянской столице армейцам устроили горячий прием. Даже слишком горячий: возмущенные призывом в ряды Советской армии лучшего своего игрока Саркиса Овивяна, люди вышли на улицы. Опасаясь скандала, чреватого непредсказуемыми последствиями, Федерация футбола после недолгих консультаций с парторганами приняла решение провести встречу в Баку. Там и сыграли. Вооруженная до зубов армия едва одолела "Калев" - 1:0.

Через пять дней по воле календаря ЦСКА все же прибыл в Ереван - без Овивяна, разумеется - для встречи с местным "Спартаком". Гости победили - 4:2. Счет открыл… вратарь москвичей Борис Разинский, реализовав пенальти. Ереванским болельщикам посчастливилось увидеть гол исторический - первый в чемпионатах СССР, забитый голкипером. В свои ворота стражи, случалось, заносили. В чужие, коллегам, не доводилось.

Саркис против ереванцев все же сыграл - в ответном матче в Москве (ЦСКА выиграл - 4:1) и "автограф" соплеменникам оставил. С гола, забитого в начале игры "рядовым" Овивяном, начался разгром "Спартака".

В тот же день, 14 апреля, когда армейцы расправлялись со спартаковцами Еревана, "Спартак" московский должен был играть в Ташкенте с "Пахтакором". Должен был, но не сыграл.

"ПАХТАКОРУ" ВЫПИСАЛИ "БЮЛЛЕТЕНЬ"

Утром руководители команд провели предматчевую установку, что нашло отражение в рабочих журналах тренеров. Но за три часа до начала судью из Баку Юрия Григорьева пригласили в спортивный Союз республики и настоятельно рекомендовали отменить матч в связи с болезнью восьмерых игроков "Пахтакора". Дабы не возникло подозрений, арбитру предоставили справки о болезни, но только шестерых футболистов. Почему-то ни одна справка врачебной печатью заверена не была.

Арбитра это не смутило. Польщенный высоким доверием, активность он развил необычайную, упустив при этом, что явно превышает свои полномочия. Сначала направился на обследование больных. Обнаружив (каким образом, остается загадкой) недомогание у четверых футболистов, немедленно позвонил в Москву, не в Федерацию футбола, а через голову непосредственного начальства - в Союз спортобществ СССР, заместителю Николая Романова Дмитрию Постникову, и попросил отложить встречу. Вопиющее безобразие!

Республиканские и центральные спортивные организации, как и сам Григорьев, не могли не знать, что:

а) по всем конфликтным вопросам следовало обращаться не к судье, а к официальному представителю Федерации футбола СССР (на эту встречу был направлен тренер сборной Союза Николай Гуляев, уже два дня находившийся в Ташкенте) и непременно к руководству приезжей команды;

б) болезнь одного футболиста и даже всей команды - не повод для отмены календарной встречи. Исключение не делали даже отдавшим сильнейших игроков в сборную. "Хорошо известно, - напомнил Президиум федерации спортивным руководителям Узбекистана, - что наличие в составе команд-мастеров класса "А" 27 футболистов, а также групп подготовки молодых футболистов при каждой команде, полностью исключает возможность переноса игр по причине болезни игроков" (ГАРФ. Фонд 9570, опись 2, дело 2942);

в) в компетенцию арбитра не входили миротворческая, врачебная и никакая иная деятельность, не связанная непосредственно с судейством матча. В данном случае Григорьев обязан был зафиксировать в протоколе неявку "Пахтакора" на игру и направить документ в Федерацию футбола.

СТК провела расследование и сочла необходимым в связи с грубым нарушением Положения засчитать хозяевам поражение.

В очередной раз проигнорированная и униженная федерация билась до конца. Президиум признал незаконными действия спортивного союза Узбекистана, судьи Григорьева и, не найдя обоснованных мотивов для переноса матча, с вердиктом СТК согласился. Но…

Зная, кто в доме футбольном истинный хозяин, и не сомневаясь, что вопрос уже решен на более высоком уровне, федерация сочла возможным "просить ЦС Союза спортивных обществ и организаций рассмотреть вопрос о срыве календарной игры на первенство СССР между командами "Пахтакор" - "Спартак" и вынести свое окончательное решение" (ГАРФ. Там же). Обращение подписали 28 апреля глава федерации Валентин Гранаткин и ответственный секретарь Владимир Мошкаркин.

Федерация еще раз признала свое бессилие, неспособность защитить закон от посягательства вышестоящих инстанций, не имеющих права вмешиваться в деятельность людей, ответственных за организацию и проведение союзного первенства.

УЖ ЛУЧШЕ БЫ СМОЛЧАЛИ

Прошло чуть больше месяца, и в первых числах июня ведомство Николая Романова поставило в возникшем на ровном месте конфликте жирную точку. Заключительную часть несуразного, нелогичного постановления предлагаю вашему вниманию: "Председателю совета Союза спортивных обществ и организаций Узбекистана тов.Митрофанову указано на то, что он не имел оснований настаивать на переносе игры. Принято к сведению, что республиканские организации наложили взыскание на руководителей команды "Пахтакор", которые неправильно информировали их о состоянии команды.

Решено игру "Пахтакор" - "Спартак" (Москва) провести в Ташкенте 14 июля".

Физкультначальники полностью себя разоблачили, обнажили истинную свою суть. Тот самый случай, когда лучше молчать, чем говорить, дабы не поставить себя в неловкое, глупое положение.

Союз спортобществ, кстати, обязавший перед началом первенства федерацию неукоснительно соблюдать расписание и игры ни под каким предлогом не переносить, признал: руководство "Пахтакора" обмануло Митрофанова, и тот не имел права настаивать на нарушении Положения. Учитывая, однако, что руководителей ташкентской команды пожурили, погрозили пальчиком, Романов сам грубо нарушил закон, вынудив провести матч в другие сроки.

Не исключаю вмешательства в эту историю сил, находившихся вне поля нашего зрения и высоко паривших над ведомствами Гранаткина и Романова. Возникает вопрос: коли в дела футбольные то и дело вмешивались нефутбольные инстанции, нужна ли была вообще федерация? Не проще сановникам, входящим во власть, организовать свой чемпионат и проводить его "по понятиям"? Слово "закон" здесь не к месту. Он, как фиговый листок, прикрывал благовидными словами неблаговидные дела. То, на что не решились Романов и компания, сделал "Спартак". Ровно через три месяца, 14 июля, он явился в Ташкент и взял у "Пахтакора" два принадлежавших ему по праву очка - 2:0.

НАШ ЧЕЛОВЕК В КОСМОСЕ!

В коротком промежутке между двумя матчами - перенесенным в другой город и отодвинутым на три месяца - произошло событие масштаба планетарного.

12 апреля 1961 года советский офицер Юрий Гагарин проложил дорогу в космос. Обернувшись вокруг "шарика", Гагарин благополучно приземлился. И тогда только популярнейшему теледиктору Виктору Балашову позволили зачитать загодя подготовленный текст - сообщение ТАСС.

Страна ликовала. Люди высыпали на улицы, поздравляли друг друга, обнимались. Каждый чувствовал причастность к совершенному простым симпатичным парнем с обворожительной улыбкой подвигу. Мы восхищались своим соотечественником, гордились страной...

Озвучить, описать чувства невозможно. Не изобрели еще прибора, способного измерить естественную, неподдельную радость, переполнявшие душу. Передать эмоциональное состояние людей не возьмусь, сравнить - попытаюсь. Масштабы и искренность ликования - не принудительного, официозного, разрешенного в красные дни календаря в строго указанном месте - сопоставимы разве что с 9 мая 45-го, Днем Победы.

Для подавляющего большинства советских людей грянул гром среди ясного апрельского неба. Отдельные индивидуумы, наделенные аналитическим умом, если только внимательно следили за выступлениями Хрущева, могли догадаться о надвигающейся сенсации. В последних числах марта не в меру говорливый Никита Сергеевич держал речь перед целинниками, и выскочила в потоке слов из его уст такая фраза: "Недалеко то время, когда первый космический корабль с человеком на борту устремится в космос".

Она настолько раскрепостила людей информированных, ученых, занятых в космической сфере, что через несколько дней после неосторожно (а может, сознательно) брошенного главой государства в околоземное пространство обещания в Академии наук СССР состоялась пресс-конференция для советских и иностранных журналистов. Космическая тема, будоражившая умы людей, витала в воздухе. Академик Норайр Сисакян огорошил журналистов, сказав, что технически полет человека мог состояться еще в 1960 году. Осталось решить проблемы биологические, подкорректировать детали. Что справятся так скоро, никто не ожидал. И вот свершилось. 12 апреля стал одним из самых по-настоящему счастливых дней в многострадальной жизни советского народа. Обойти его в летописи 1961 года, пусть узкой, футбольной, не счел возможным.

Окончание - завтра