Газета Спорт-Экспресс № 19 (5489) от 31 января 2011 года, интернет-версия - Полоса 7, Материал 3

ФУТБОЛ

ЛЕТОПИСЬ Акселя ВАРТАНЯНА. 1958 год. Часть третья

В третьей главе мы контурно осветим ход союзного первенства вплоть до объявленного в мае антракта, после чего сосредоточимся на подготовке сборной к мировому чемпионату. И за кулисы заглянем.

ПОКАЯНИЕ БОМБАРДИРА

Двадцатый чемпионат Советского Союза открылся 23 марта. Все участники выставили боевые составы: за несколько дней до начала игроки сборной воссоединились со своими клубами.

Повышенное внимание на старте, разумеется, "Динамо" и "Спартаку". Не потому только, что сезон сулил, выражаясь языком современных дипломатов, "новый раунд" соперничества за первенство двух безусловных лидеров 50-х: по их игре можно было судить о степени готовности сборной.

Чемпион начал с оглушительной победы в Тбилиси - 6:1. В тот день он выполнил месячный, если не квартальный план по забитым мячам. На следующие шесть понадобилось восемь матчей. Не пошла игра у динамовцев, застопорилась, и вскоре затерялись они в турнирных дебрях.

Сопернику грех было не воспользоваться этим обстоятельством. Правда, "Спартак" начал куда скромнее - с ничьей (1:1) в Кишиневе. Тот же счет повторился в Киеве. Но постепенно набрал он ход, вышел в единоличные лидеры и долго, очень долго оставался на передовой.

В непосредственной близости от "Спартака" расположились автозаводцы, тоже ставшие объектом пристального внимания в связи с нахождением в их рядах побывавших в Китае Островского, Метревели, Иванова, Гусарова и не получившего "китайской визы" Стрельцова. Выглядели они для начала сезона неплохо. Нападающие лихо раскручивали оборону соперников, оставляя в ней многочисленные пробоины: по три мяча забили Киеву и "Спартаку", шесть - тбилисцам. Всего в первых восьми матчах точнехонько легла в цель 21 "торпеда". Более половины, одиннадцать, выпустили Иванов со Стрельцовым.

СУПЕРГОЛ СТРЕЛЬЦОВА

Об одной, стрельцовской (забил 9 апреля в Тбилиси "Крыльям") рассказать обязан.

Торпедовский центр пребывал в тот день в благодушном настроении, а куйбышевские костоломы усердно проверяли его на прочность. Мало кто видел Стрельцова лежащим на траве. А тут человек, не выказывавший на людях страдания, корчился от боли. Картина не для слабых нервами. Сочинский арбитр Петр Гаврилов в их число не входил: с нервной системой все у него было в порядке, как и с психикой - душераздирающие сцены переносил стоически. Посвистывал через раз, этим и ограничивался. Отчего у форварда за полтора тайма накопилась уйма вопросов, оставшихся безответными.

Куйбышевская защита все же справилась с необыкновенно трудной задачей - вывела центрфорварда из равновесия. На свою голову. Не надеясь на правосудие, Стрельцов сам вынес приговор и с блеском его исполнил. Стартовав примерно с середины поля, с места правого полусреднего, включил четвертую скорость. Из тылов последовал длинный пас. Не снижая скорости, он неуловимым движением укротил мяч. Вся куйбышевская оборона сгрудилась в районе штрафной площади, пытаясь перекрыть туда путь. Стрельцов продолжал мчаться по прямой и, достигнув лицевой линии, успел развернуться и с нулевого угла (!) что есть силы "вдарил" в дальний верхний угол. Согласно земным законам, мяч должна была отразить ближняя стойка. Закон не сработал. Следовательно, удар получился резаным. Об этом можно было только догадываться, ибо полет мяча человеческий глаз зафиксировать был не в состоянии.

Рывок, укрощение мяча, дриблинг и выстрел заняли от силы шесть-семь секунд. Не больше. Оцепенение трибун (люди не сразу поняли, что произошло) нарушил мощнейший взрыв, вызванный десятками тысяч ошалевших болельщиков. Остается сожалеть, что не запечатлевали тогда на кинопленку такие шедевры. Пусть полюбовались бы хваленые зарубежные и перехваленные отечественные звезды. Расскажешь - не поверят ведь.

Пресса обошла супергол (не выношу этого затертого, затасканного от частого употребления слова, но здесь оно к месту - это был штучный товар) вниманием. А спортивная газета ограничилась одной строкой: "Стрельцов отличным ударом вывел команду вперед". Применительно к опальному форварду - высший комплимент.

СЛЕД В СЕРДЦАХ СТАТИСТИКОВ

Неподалеку от "Спартака" и "Торпедо" находились "Локомотив", киевляне, армейцы… Обычная для начала любого турнира толчея. Чемпионат пребывал в том счастливом состоянии, когда едва ли не все его участники лелеяли радужные надежды. Пожалуй, только "Адмиралтеец", бездарно "разыгравший дебют", задолго до истечения "контрольного времени" стоял на проигрыш. Похоже, и сами футболисты поняли, что по ошибке забрели куда-то не туда и думали только о том, как бы побыстрее покинуть чуждое, отторгавшее их общество и вернуться в родную стихию. С этой задачей они справились без особых хлопот.

Заглянув "на минутку" в высший свет, новичок все же сумел оставить заметный след в сердцах… статистиков. В воображаемой книге рекордов союзных чемпионатов цифролюбы посвятили "Адмиралтейцу" две строки: "Самый неудачный старт - семь поражений подряд (так же начинали минчане в 47-м). Самая длинная проигрышная серия - 12 кряду". Формально "Адмиралтеец", пройдя дистанцию без ничьих, подпадал под определение самой бескомпромиссной команды турнира: +3=0-19. Однако, назвав так проигравших 19 матчей из 22, мы проявили бы неслыханную бестактность.

КАПИТУЛЯЦИЯ БОГДАНОВА

Кто неприятно удивил, так это тбилисцы, обычно уверенно игравшие на своем поле особенно в начале сезона. А тут в пяти играх в родном городе три очка из десяти наскребли с удручающим соотношением мячей - 6:18!

Могло быть хуже, прими функционеры в возникшей распре сторону ЦСК МО. Пресса вскользь коснулась протеста армейцев и суть возникшего в ходе тбилисского матча конфликта обошла стороной. Детально рассматривали его по горячим (правильнее сказать - застывающим) следам через месяц с небольшим после игры на заседании президиума футбольной секции в присутствии представителей обеих команд и ленинградского судьи Вячеслава Богданова.

Спорный эпизод возник вблизи хозяйских ворот. Хеладзе готовился выбить мяч в поле. Богданов, убедившись, что нападающий москвичей Емышев отошел на положенное расстояние, дал свисток. Динамовец пробил слишком тихо. Емышев мяч перехватил, вышел на свидание с вратарем и со второй попытки гол забил. Арбитр уверенно показал на центр - и тут же попал в окружение грузинских футболистов, из которого долго не мог вырваться. Чтобы прорвать кольцо и продолжить игру, оставался единственный выход - выбросить белый флаг: от принятого минутами ранее решения он отрекся и гол отменил.

После игры Богданов признался представителям армейской команды: "Я отменил свое первоначальное решение из-за воздействия игроков "Динамо" (Тбилиси), которое вызвало шумную реакцию тбилисских болельщиков" (цитата из направленной в футбольную инстанцию апелляции москвичей).

4 мая на заседании президиума Секции футбола после бурных обсуждений и противоречивых, взаимоисключающих показаний заинтересованных сторон вынесли вердикт: "Протест команды ЦСК МО девятью голосами против одного отклонить. Решение Президиума ВКС об отстранении Богданова за нечеткое судейство встречи ЦСК МО - "Динамо" (Тбилиси) от судейства игр класса "А" в первом круге соревнований на первенство СССР по футболу утвердить".

ГАРФ (Фонд 7576, опись 13, дело 123).

Причина, по которой, отрывая вас от важных дел, излагал банальную историю, проста: хотел еще раз продемонстрировать непоследовательность действий чиновников. Около десяти лет они ежегодно напоминали: протесты по поводу забитого мяча, "вне игры" и пенальти не принимаются и рассмотрению не подлежат. Рассматривали, однако, неоднократно, иногда удовлетворяли, о чем я вам время от времени докладывал.

И в данном случае письменную жалобу армейцев следовало опустить в ближайшую корзину для ненужных бумаг и не собирать почем зря людей. Ан нет. Собрали, обсуждали, проголосовали. А что, если большинство взяло бы сторону армии? Пришлось бы вопреки существующему закону назначать переигровку.

Арбитр, судя по постановлению, действительно напортачил. Наказали его справедливо. Только с запозданием. Богданов и прежде частенько находился на "скамье подсудимых", но каждый раз отделывался легким испугом. В 58-м назначенный срок "мотал" от звонка до звонка. Лишь во втором круге поручили ему один матч. Как оказалось - последний в классе "А". От его услуг отказались.

СИНХРОННО КОЛЕБАЛСЯ С ЛИНИЕЙ ПАРТИИ

В тот же день, 4 мая, когда рассматривали тяжбу армейцев с тбилисцами, на внутренних фронтах объявили двухмесячное перемирие. Правда, на некоторых участках время от времени раздавались редкие выстрелы: клубы, не отдавшие своих сынов в сборную, провели между собой пару-другую матчей.

За несколько дней до перерыва истекал крайний срок подачи расширенной заявки (40 человек) на ЧМ. Стрельцова в предварительный список по указанию правящей партии не включили. Не позавидуешь оказавшемуся между молотом и наковальней Валентину Антипенку. Зная, откуда ветер дует, он послушно подстраивал под него паруса возглавляемого им судна - Управления футбола. Вместе с тем Антипенок не мог не понимать: отсутствие Стрельцова значительно ослабит атакующую мощь сборной, снизит ее шансы попасть на пьедестал (только получив гарантии Комитета физкультуры занять одно из призовых мест, партаппарат разрешил участвовать советским футболистам в первенстве мира), и тогда - "секир-башка".

Антипенок синхронно колебался вместе с линией партии. На февральском пленуме он стучал кулаком по столу и грозил Стрельцову длительным отлучением от сборной. Напомню его слова (возможно, вы и сами их помните): "Сейчас поставлена задача перед руководством команды, которая проводит сбор в Китае, чтобы она серьезно решила вопрос о составе команды, не рассчитывая на Стрельцова" ("СЭ" от 17 января). В том же номере газеты я предупредил чиновника: "Не торопитесь, Валентин Панфилович. Прикажут - вы первый протянете ему "дружескую" начальственную руку". Словно в воду глядел. Приказали - протянул.

В апреле, узнав о распоряжении парящих высоко товарищей, Антипенок охотно приступил к исполнению. Подал форварду на подпись готовый текст заявления: осознал, мол, каюсь, в последний раз, больше не буду и прочее. 12 апреля покаянное письмо напечатали несколько центральных газет:

"Уважаемый товарищ редактор!

В статье "Звездная болезнь", опубликованной в газете "Комсомольская правда", совершенно справедливо указывалось на ряд проступков, которые я совершил. На эти же проступки указывали мне мои товарищи по команде "Торпедо" и члены сборной команды СССР.

Я глубоко осознал свое неправильное поведение и заверяю товарищей-футболистов и спортивную общественность, что сделаю правильные выводы и буду достойно защищать высокое звание советского спортсмена. Э. Стрельцов".

18 апреля на совместном заседании тренерского совета и Секции футбола "худсовет" внес последние мазки в групповой портрет сборной СССР. Место "зенитчика" Вадима Храповицкого занял Эдуард Стрельцов. Вернее, вернулся на свое законное место. Предварительно провели голосование. За возвращение Стрельцова было подано 12 голосов. Чтобы создать видимость независимых выборов, для проформы трое выступили против.

Любителей футбола с этим решением ознакомили только 30 апреля, вскоре после того, как отправили заявку в штаб-квартиру ФИФА, сопроводив небольшим комментарием: "Учитывая просьбу тов. Стрельцова, с которой он обратился в Президиум Секции, а также ходатайства коллективов футбольных команд "Торпедо" и сборной СССР и принимая во внимание, что Э. Стрельцов за последнее время проявляет себя с положительной стороны, Президиум Секции решил включить его кандидатом в сборную футбольную команду страны".

Еще один яркий пример "подлинного народовластия". Заслуга футбольных руководителей заключалась в том, что они четко и, главное, своевременно реагировали на постоянно менявшиеся настроения верхов.

ПРОГНОЗ КАЧАЛИНА

"Операция ЧМ-58" готовилась в обстановке строгой секретности. На газетные страницы пробивались сухие результаты контрольных матчей, назывались фамилии отличившихся игроков, иногда состав советской команды при полном отсутствии интервью с игроками и тренерами (исключение - матч с англичанами) до и после жеребьевки финального турнира и на заключительном этапе подготовки.

О планах Качалина, предполагаемом составе, прогнозах, перспективах команды советские люди так и не узнали. Пространное интервью с ним опубликовал официальный бюллетень ФИФА 20 января 1958 года. Наши болельщики доступа к этому изданию не имели, подавляющее большинство и вовсе не знало о его существовании.

Обнаружил беседу с Гавриилом Качалиным в ГАРФ (Фонд 7576, опись 2, дело 1390). Отрывки из него публикую с "небольшим" опозданием, спустя 53 года. И все же вовремя, к месту: органично вписываются они в перечень событий 1958 года.

Качалин подробно рассказал о зимних тренировках, планах на весну и составе: "Больших изменений в сравнении с отборочным турниром не предвидится. Костяк определен: Яшин, Огоньков, Кесарев, Кузнецов, Войнов, Нетто, Татушин, Иванов, Стрельцов…

Защитой доволен, задача - создать такое же сильное нападение. Наша цель - подготовить сильную во всех линиях сыгранную команду, предпочитающую коллективную игру".

Среди претендентов на золото Гавриил Дмитриевич отдал предпочтение Аргентине, Бразилии и Англии. Хозяев турнира, Швецию, на пьедестале не видел. Оно понятно: после того как дважды устроил шведам "Полтаву", сначала в Москве (7:0), затем в Стокгольме (6:0), предрекать им светлое будущее было нереально.

Не думал он тогда, что с англичанами и бразильцами его сборная окажется в одной группе, а из девяти названных футболистов отправятся в Швецию шестеро. Один, Нетто, пропустит из-за травмы четыре игры из пяти.

Не ведал об этом и интервьюер. Впечатленный беседой с тренером, он заключил: "Советская команда будет, по всей вероятности, настолько сильной, что ее, несомненно, нужно включить в число команд, которые имеют самые большие шансы на выигрыш звания чемпиона мира".

Окончание - завтра