Газета Спорт-Экспресс № 290 (4570) от 17 декабря 2007 года, интернет-версия - Полоса 2, Материал 1

КОЛУМБ, КОТОРЫЙ УЧИЛ ФРАНЦУЗОВ ЛЮБИТЬ РОССИЙСКИЙ НАРОД

Название клуба "Тулуза" отправляет мысли российских любителей футбола со стажем на два десятка лет назад. Тогда, после чемпионата Европы-1988, на котором сборная СССР выступала в финале, открылось "окно" на Запад, и самой первой волной через него унесло Рината Дасаева, Александра Заварова и Вагиза Хидиятуллина, рыцаря без страха и упрека, который успел поиграть и за ЦСКА, и за "Динамо", но во всеобщем восприятии остался спартаковцем. Такого неистового бойца, каким был он, наверняка не хватает сегодняшней красно-белой команде. Французский период его карьеры длился пять лет, из которых два года были отданы "Тулузе".

ВО ФРАНЦИИ МЫ НАШЛИ ВТОРЫХ РОДИТЕЛЕЙ

- Как "Спартак" может полететь в Тулузу без меня? - пошутил Хидиятуллин, когда мы созвонились в пятницу вечером. И добавил уже вполне серьезно: - Спасибо генеральному директору клуба Сергею Шавло, что пригласил в чартер, который во вторник рано утром вылетает из Москвы в Испанию, чтобы захватить со сбора команду и доставить ее во Францию. Игрокам, к слову, могу только посочувствовать: все устали, пресытились футболом, силы на пределе. Но Станислав Черчесов должен найти какие-то слова, чтобы настроить команду на игру.

-Давно не бывали в Тулузе?

- Лет семь-восемь. После чемпионата мира-98 в последний раз приезжал - точно помню, что побывал уже на перестроенном к этому турниру стадионе.

-У вас в этом городе остались друзья, знакомые?

- С главным тренером Эли Бопом хорошо знакомы. Двадцать лет назад он вторым в "Тулузе" работал. Хотелось бы повидаться. Ясно, что Эли перед матчем не до тесного общения будет. Команда в Кубке УЕФА три матча проиграла - надо же хоть какие-то в Европе взять. Но bonjour мы друг другу, надеюсь, успеем сказать. А еще моя семья сдружилась в свое время с пожилой четой Монье. Наши дети играли с их внуками - так и сошлись. Стали ходить друг к другу в гости. Монье стали нам как вторые родители. Я их так и звал: "папи" и "мами". Когда приезжал затем в Тулузу, у них останавливался. К сожалению, месье Монье год назад умер. А "мами" с радостью повидал бы.

ТРАМВАЙНЫЙ БИЛЕТ И КУЦАЯ ЗАРПЛАТА БИЛИ ПО САМОЛЮБИЮ

-Как же вы в свое время оказались в "Тулузе"?

- Французы, похоже, приметили меня на чемпионате Европы 1988 года. Тот год вообще был очень удачным для советского футбола - наша команда победила и на Олимпиаде в Сеуле. Игрокам команды, которая "выстреливает", как правило, поступают заманчивые предложения. Вспомните чехов, которых раскупили после чемпионата Европы-96, на котором они, как и мы восемью годами ранее, дошли до финала. Естественно, нам было интересно попробовать себя за рубежом.

-Наверное, в приглашении сыграло роль и то, что осенью 1986 года "Спартак", встречаясь с "Тулузой" в Кубке УЕФА, сделал то, что наши клубы почти не умели, да и не умеют до сих пор делать: задавил соперника на своем поле и отыграл дефицит в два мяча (после 1:3 в Тулузе москвичи позволили сопернику открыть счет в Лужниках, но затем забили пять безответных мячей. - Прим. А.П.).

- Да, те матчи, безусловно, тоже имели значение.

-К тому же в Москве вы подрались с игроком гостей, так что наверняка им запомнились.

- "Подрались" - громко сказано. Были только петушиные толчки.

-Не потому ли вас пригласили в "Тулузу", что президент Марсель Дельсоль вроде был коммунистом?

- Дельсоль - уникальная личность. Добрый дядечка. Во время войны он попал в плен, и наши войска освободили его из концлагеря, так что он с большим уважением относился к нашей стране. А был ли он коммунистом? Не думаю.

-Как совершалась сделка?

- На наш "Совинтерспорт", в то время еще, естественно, государственную организацию, вышел посредник - компания Dorna, и "Спартак" уступил меня за один миллион долларов. Вокруг говорили, что Вагиза, мол, продали за трамвайный билет. Это, признаюсь, било по самолюбию. Ежемесячную зарплату положили 30 тысяч. Для советского человека - сумасшедшие деньги. Но 29 тысяч у меня отбирали, потому что, по тогдашним правилам, никто не должен был получать больше посла. А его зарплата составляла 1200 долларов в месяц. Позже, когда речь заходила о налогах, я постоянно шутил: "Мне вопросов не задавайте. Я в 88-м платил налоги как никто другой".

-В 80-е годы я работал в Африке, и там такую же операцию по денежному обрезанию проводили в отношении советских служащих ооновских структур. "Лишнее" забирало государство.

- В данном случае что-то, наверное, оседало и у "Дорны" как посредника. С другой стороны, я был на государственном обеспечении: мне полагались квартира, машина, бензин. Но со временем осмотрелся, прикинул, кто рядом со мной играет и сколько получает. Команда в то время в Тулузе была серьезная - мы редко кого дома "отпускали".

-Кто играл тогда с вами?

- Доминик Рошто (в "Тулузе" чемпион Европы-84 завершал карьеру. - Прим. А.П.) , Жан-Филипп Дюран, Жеральд Пасси, который в первом матче со "Спартаком" сделал хет-трик. Все они выступали за сборную Франции. Фабьен Бартез, который родом из-под Тулузы, в то время числился запасным вратарем. Ему, когда я приехал, только 17 лет было. Еще играли Мишель Павон, в будущем капитан, а затем главный тренер "Бордо", аргентинец Бето Марсико, которого прозвали Пицца. Он любил есть это блюдо и запивать кока-колой, за что его постоянно наказывали. Марсико рос на одной улице с Диего Марадоной, о чем много мне рассказывал. (Любопытно, что в 1986 году перед тем, как попасть на "Спартак", "Тулуза" прошла в 1/32 финала Кубка УЕФА "Наполи" - 0:1, 1:0, и в серии пенальти бивший последним Марадона угодил в штангу. Исторический для "фиалок" эпизод в их скромной еврокубковой истории. - Прим. А.П.) Словом, звезд хватало. Но и у меня было свое "я" - игрок сборной Советского Союза, финалист чемпионата Европы. К тому же на дворе была перестройка, у людей глаза уже открывались. Поняв, что получаю копейки, стал задавать "Совинтерспорту" вопросы. Во вторую половину второго сезона мне стали уже выдавать половину зарплаты - с учетом того, что я контракт продлю и они будут по-прежнему за счет меня деньги иметь.

-Но в итоге вы отношения с "Тулузой" не продлили. Почему?

- Промашку допустил. Клуб предлагал подписать новый контракт. "Мы не будем никому ничего отчислять, - говорили, - все будем платить только тебе. Но 30 тысяч платить не можем. Соглашайся на 18 тысяч". Однако в 1990 году предстоял чемпионат мира. Я рассчитывал, что после него моя стоимость поднимется - и прогадал. Сборная СССР выступила в Италии неудачно, "Тулуза" предпочла заключить контракт с другим игроком, а я впоследствии три с лишним года провел в клубах любительских дивизионов "Монтобан" и "Лабеж", которые базировались близ Тулузы.

С САМИМ ИГРОКОМ ПЕРЕГОВОРОВ ВОВСЕ НЕ ВЕЛОСЬ

Здесь позволю себе небольшое отступление и приведу рассказ Фрисиса Андре, который в конце 80-х занимал в "Тулузе" должность административного директора:

- Впервые о возможности приобретения Хидиятуллина я услышал 12 января 1988 года, когда среди ночи вдруг позвонил из Москвы человек и, не сообщив своего имени, сказал, что Госкомспорт поручил его организации осуществить трансфер Хидиятуллина: "Если вы в нем заинтересованы, дайте знать, пожалуйста, факсом".

После осенней битвы в Кубке УЕФА Хидиятуллин был отлично известен "Тулузе", и в тот же день французский клуб подтвердил интерес к его персоне на адрес базировавшейся в Лихтенштейне фирмы Dorna Management Eastern Europe Limited. "Тулуза" соглашалась предоставить игроку виллу, оплачивать целиком его питание, компенсировать три раза в год перелет по маршруту Тулуза - Москва и обратно, а также выплачивать футболисту полагающиеся премиальные.

Была достигнута договоренность о встрече, тем более что "Тулузе" как раз предстояло участие в зимнем турнире в зале в швейцарском Люцерне. В урочный день за представителями клуба приехал черный "мерседес", на котором они проследовали в столицу Лихтенштейна - Вадуц.

- Мы обнаружили, что наши собеседники знают абсолютно все и о "Тулузе", и о нас лично, - признался Андре. - Собеседники объяснили, что Хидиятуллин - образцовый футболист и что он, согласно их установке, ни в коем случае не может принадлежать нашему клубу. Dorna хотела заключить с "Тулузой" контракт о предоставлении нам "рабочего-специалиста". Однако, чтобы игрок получил вид на жительство, требовался контракт о приеме на работу. Развернулась длительная дискуссия. Очевидно, наши собеседники не хотели, чтобы у футболиста были деньги. Чтобы пойти в кино или купить одежду детям, ему вполне хватило бы премиальных. На том и разошлись.

Три недели спустя Андре вновь посетил Вадуц. Теперь уже в компании с президентом "Тулузы" Марселем Дельсолем и клубным адвокатом. Был составлен документ на 25 страницах, согласно которому Хидиятуллину полагался минимальный оклад, предусмотренный французским законодательством. Текст контракта, заключавшегося сроком на два года, был отправлен в Германию игроку, который в это время находился в сборной на Euro-88. "С самим футболистом мы не вели вообще никаких переговоров", - поражается до сих пор Андре.

Хидиятуллин приехал в Тулузу с женой и двумя детьми. Он поселился в доме по адресу rue Arriege, 7, где до него жил аргентинец Альберто Тарантини. Его обеспечили машиной, а чтобы он не был вынужден каждый день питаться в ресторане, руководство клуба открыло ему счет в соседнем супермаркете. Через десять дней после приезда во Францию экс-спартаковец впервые сыграл в фиолетовой футболке "Тулузы" на выезде против парижского клуба "Марта-Расинг". Матч завершился победой "фиалок" (0:1).

КОЖАНАЯ КУРТКА КАК СИМВОЛ ЗАПАДНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Но вернемся к беседе с самим Хидиятуллиным.

-В последний раз вы сыграли за сборную уже в 1990 году на чемпионате мира против Камеруна. А до того приезжали в нее как игрок "Тулузы". Как вас встречали?

- С открытыми ртами. Ну как там, мол? Я же выступал в роли Колумба.

-А первопроходцем трудно быть?

- Конечно. Тем более времена-то были еще какие! Франция представлялась мне страной замков и королей. Когда туда ехал, душа пела. Оказалось, все не совсем так, как я думал. Никаких сказок. Тем не менее я получил опыт и приобрел друзей. Французский период - часть моей жизни.

-С чем же были связаны ваши разочарования?

- Выяснилось, что французы читали и знали меньше нас. Я, во всяком случае, был знаком с историей этой страны, а мне поначалу надоедали обычным набором дурацких вопросов: как там зима, медведи, водка? Однажды мою фотографию решил опубликовать журнал Onze Mondial. Одели в кожаную куртку, дали в руки балалайку . И вот я на первой странице, сижу, улыбаюсь. Все вокруг смеются. А переводчик мне объясняет: кожаная куртка у них - символ Запада, а балалайка - колхоза. Смысл: колхозник приехал в цивилизацию. Понесло меня тогда. Одного, который особенно доставал, позвал на второй этаж базы, где "качалка" была - к тому времени что-то по-французски мычать уже начал. Как дал ему... Блин от штанги схватил... И такая русская речь у меня полилась. Главный тренер Жак Сантини прибежал: "Вагиз, ты что?!" В общем, тяжело было поначалу. Зато последняя страница оказалась совсем другой: когда мы уезжали, у французов слезы стояли в глазах. Я же их приучил приезжать ко мне домой без звонка, с семьями. Всегда хлеб-соль. Установились теплые отношения, и они поняли, кто такие русские люди. Но все равно я оставался иностранцем. И перед детьми до сих пор чувствую вину. Когда они вернулись в Россию, все говорили: "Какие они у вас, Вагиз Назирович, независимые, коммуникабельные". Французский-то они освоили, да вот беда, слово "речка" пишут с мягким знаком, "ручка" - через "ю".

-Французский еще помните?

- Подзабыл, конечно, хотя разговорная речь осталась. А ведь перед отъездом сдавал на французском экзамен на тренерскую лицензию.

-Вашим тренером в "Тулузе" был Сантини, который впоследствии сделал "Лион" в первый раз чемпионом, после чего взял сборную Франции и неудачно выступил с ней на европейском первенстве-2004. Что он за человек?

- Сантини в прошлом футболист "Сент-Этьена". Когда весной 1976 года этот клуб встречался в четвертьфинале Кубка чемпионов с киевским "Динамо", в его составе были и он, и Рошто, который даже забил решающий гол (в Киеве победило "Динамо" - 2:0, в Сент-Этьене основное время матча завершилось с таким же счетом в пользу хозяев, которые в дополнительное время поразили ворота соперника и в третий раз. - Прим. А.П.) . Жак - самолюбивый человек, который любил, чтобы во время тренировок все выполнялось досконально так, как он сказал. Я их, кстати, конспектировал - думал, когда-нибудь пригодится. Тренировки у Сантини были достаточно жесткие, с акцентом на "физику". Много беготни, но тогда для меня это было открытием. С другой стороны, при всей упертости Сантини хватало и демократичности. Как-то я пригласил домой всю команду. Нарушили, понятно, режим. Жак все понял - и дал нам выходной. Нет смысла в такой ситуации людей гонять. Зато через день такой задал нам прогон - терпите... В общем, нормальный мужик.

-Во время Еurо-2004 Сантини не слишком охотно общался с прессой...

- Он многое носит в себе, и в этом плане его удачно дополнял помощник - более коммуникабельный Эли Боп. У них был хороший тандем.

-Сочувствовали Сантини, когда сборная Франции провалила Euro-2004?

- Да, хотя не могу сказать, что болел за французскую команду. В шкуре тренера я не был, но мы все равно сделаны из одного футбольного теста. Тренера украшают результаты, а Сантини упорно шел к успеху и добился его. Я был за него рад, когда он привел "Лион" к чемпионскому званию.

НЕЛЬЗЯ ОБОРАЧИВАТЬСЯ И СТОНАТЬ

-С кем-то из партнеров по "Тулузе" впоследствии общались?

- С Рошто. Мы с ним во время выездов в одном номере жили. Так друзьями и остались. Доминик - удивительно приятный человек. И семья у него очень хорошая. Когда Рошто купил роскошный дом на берегу Атлантического океана недалеко от Бордо, он устроил памятный матч и пригласил на него тех, кто с ним когда-то играл: партнера по "Сент-Этьену" Мишеля Платини, Филиппа Бержероо, который защищал ворота "Тулузы", а позже работал главным тренером "ПСЖ" и тренером вратарей французской сборной. Я тоже приезжал к нему в гости.

-Как игрок, лохматый Рошто казался бунтарем, бесшабашным и не поддающимся контролю.

- Это обманчивое впечатление. Вне поля он был душечкой, мухи не обидит. Говорил всегда тихим голосом. Знаю, что после окончания карьеры игрока он занимался трансферами.

-Теперь Рошто возглавляет комиссию по этике Французской федерации футбола, и в прошлом году, когда перед взрывоопасным дерби "Сент-Этьена" с "Лионом" президенты двух клубов сцепились в прессе, комитет наказал обоих, но сильнее руководителя "зеленых", хотя именно их цвета защищал Рошто.

- Доминик всегда был правильным человеком. Должность главы комиссии по этике ему вполне подходит.

-Наибольшей славы из ваших тулузских одноклубников добился Бартез. Не находите, что он странноватый?

- Мы же не знаем, что происходит внутри человека. Поступок Зидана в финале чемпионата мира тоже может показаться странным. Главное, что они - люди талантливые. А Бартез еще в "Тулузе" работал на тренировках как папа Карло. И своего добился. Молодец! Все-таки они там знают, как зарабатывается кусок хлеба. Этого не отнять.

-Слышали, что Франц Беккенбауэр вроде бы сказал о вас: "Дайте мне этого игрока, и я сделаю из него второго себя".

- Об этом писали. Самое интересное, что я реально мог оказаться не во Франции, а в Германии. Разговор о переходе как раз в "Баварию" и шел. Не знаю, что не срослось. Что касается Беккенбауэра, то он играл на моей позиции и был моим кумиром. С 1974 года, как увидел его на чемпионате мира, собирал фотографии и все, что было связано с ним.

-Похоже, жалеете, что судьба не занесла вас в Мюнхен?

- Об этом теперь бессмысленно говорить. Предполагаю, что в Германии мне было бы проще: жена-то по происхождению немка. Но я не привык оборачиваться назад. Кто начинает стонать, тот так и идет по жизни со стонущей душой. Это не по мне.