Газета Спорт-Экспресс № 107 (4086) от 16 мая 2006 года, интернет-версия - Полоса 12, Материал 1

Эвандер ХОЛИФИЛД

"КОГДА ТАЙСОН ГРЫЗ МНЕ УХО, ОН ЗНАЛ, ЧТО ДЕЛАЛ"

Корреспондент "СЭ" побывал в гостях у четырехкратного чемпиона мира по боксу в тяжелом весе.

"Вы вряд ли заблудитесь, - обнадежил меня в телефонной трубке голос секретарши великого боксера. - Надо всего лишь свернуть с шоссе на юг и ехать все время прямо. Дорога будет называться Evander Holyfield Highway. Ну а дом... Дом вы увидите".

Все дело в том, что Холифилд в последнюю минуту перенес место встречи из офиса в собственный дом, о чем его секретарша и сообщила только что прилетевшему в Атланту корреспонденту "СЭ". При этом время встречи - то же, времени на разговор - столько же, назовите фамилию охраннику вас пропустят. Что ж, славно.

Как выяснилось, девушка не соврала. Особняк Эвандера Холифилда в пригороде Атланты можно, наверное, увидеть даже из космоса, а уж с шоссе его же имени... Вероятно, Холифилд строил себе жилище, руководствуясь сугубо местной классикой жанра - поместьями плантаторов из каких-нибудь "Унесенных ветром". Проехав между двумя каменными львами, что охраняют резные ворота с личным холифилдовским гербом, и направляясь к виднеющейся в конце километровой парковой аллеи усадьбе, во-первых, радуешься тому, что тебя еще не обстреляли тактическим ядерным оружием, а во-вторых, стараешься приготовить себя к дальнейшим сюрпризам. А да - и не упасть бы в озеро с лебедями, по сторонам глазеючи. И быть готовым к тому что через несколько секунд ты робко постучишь в двойную дубовую дверь, а ее откроет, шаркая шлепанцами, сам четырехкратный чемпион мира и, вежливо поздоровавшись, попросит пройти в гостиную.

Огибая рояль, расположенный в центре прихожей между двумя лестничными пролетами, я вытащил блокнот и постарался, не паникуя, выделить в уме те вопросы, которые в отведенные тридцать минут надо было задать обязательно. А именно:

-об олимпийском скандале в 1984-м (наш читатель, небось, об этом не наслышан) ;

-о Риддике Боу (в карьере Эвандера не только триумфы) ;

-о проблемах с сердцем;

-о Тайсоне (куда же без него?) ;

-о Ленноксе Льюисе (а захочет ли отвечать?) ;

-о Валуеве, Кличко и Маскаеве.

В итоге главным сюрпризом оказалось то, что Холифилд временным рамкам значения не придает, а "запретных тем" у него нет вовсе. Поскольку чемпион горел желанием ответить на все вопросы, причем на каждый - подробно, эмоционально, с жестикуляцией, вскакиванием со стула и наглядной демонстрацией ударов, интервью продолжалось более часа. И вышеперечисленными темами отнюдь не ограничилось.

КАК ПОДЛОЖИТЬ СВИНЬЮ РЕАЛЬНОМУ ПАРНЮ

Уж и не знаю, почему, но, когда мы сели за стол и к блокноту с вопросами присоединился включенный диктофон, строго следовать списку вдруг расхотелось. Наверное, вид Эвандера, устроившегося в кресле на фоне импрессионистского портрета самого себя (в перчатках, разумеется) , к строгости не располагал. И наружу вылез совсем не заготовленный вопрос: "Г-н Холифилд, откуда взялось ваше прозвище?"

Суть в том, что с самого начала карьеры Холифилда называли The Real Deal, что буквально означает "Подлинная марка", а в смысловом сленговом контексте - "Реальный парень". Учитывая то, что Эвандер в молодые, а зачастую и в зрелые годы только и занимался тем, что доказывал свою "подлинность" не верившему в него боксерскому миру, от этого прозвища слегка попахивало комплексом неполноценности.

- Ну это по молодому делу меня так назвали, - объяснил чемпион. - Это же рифма, разве не слышно? Я в то время, как и все мои друзья, увлекался музыкой, и особенно рэпом. Так что мне дали рифмованное прозвище. Real Deal Holyfield - как раз хорошо ложится в рэповый ритм.

Но это только среди друзей я так звался, когда дурачились и песенки сочиняли. А уже потом, после Олимпиады-1984 в Лос-Анджелесе, когда мне начали сочувствовать, все говорили: мол, Эвандер, это - "raw deal" (русский сленговый эквивалент - "тебе подложили свинью". - Прим. С.М.) - тебя надули. Давай, говорят, будем называть тебя Raw Deal. Нет, говорю, я Real Deal! Понимаете, для меня всегда было очень важно брать негативные вещи и превращать их в позитивные. С тех пор так и стали писать на поясе трусов: Real Deal.

-А что это значит - превращать негативные вещи в позитивные?

- Так ведь я никогда ни на кого не производил впечатления. Никто, глядя на меня, не думал, что я крутой или талантливый. Получается, мои дела всегда были громче и ярче моего имиджа.

-Давайте остановимся поподробнее на лос-анджелесской Олимпиаде. Боксерский турнир тогда пострадал от бойкота, и соперники у вас были не слишком серьезные. В СССР Игры-84 были проигнорированы, но в Америке скандал, вызванный вашей полуфинальной схваткой, помнят до сих пор. Расскажите, что тогда произошло.

- Первого своего соперника на Олимпиаде я отправил в нокаут в третьем раунде, второго во втором, а в четвертьфинале парень из Кении и вовсе упал в первом. В полуфинале против меня вышел новозеландец Кевин Бэрри, который не производил впечатления очень уж талантливого боксера. Разница в классе была очень большой, и я знал, что нокаутирую его в первом или втором раунде.

Кевин, конечно же, принялся меня обнимать: как только пропускал сильный удар, тут же хватал и держал намертво. Рефери его предупреждал, предупреждал, испредупреждался весь. А тот продолжал за меня держаться, хоть тресни!

Теперь-то мне понятно, почему рефери делал Бэрри все эти предупреждения. Он просто не хотел дисквалифицировать полуфиналиста. Ведь если тебя дисквалифицируют в полуфинале - бронзу не получишь. Рефери решил проявить милосердие: американец все равно выиграет, так зачем же лишать другого парня медали?

Но я-то об этом не думал! Я хотел нокаута, хотел выиграть приз самому техничному боксеру (Кубок Вэла Баркера - лучшему боксеру Олимпиады. - Прим. С.М.), всех чем-то удивить, отличиться. Я загадал себе тогда, что все бои выиграю нокаутом.

-Вам тогда достаточно было домучить этот третий раунд, даже не вступая в конфронтацию с Бэрри, - и вам отдали бы победу единогласно!

- Конечно, только мне этого было мало. Сейчас воспринимаю это как эгоизм, мальчишество, но тогда я был вне себя - так хотел нокаута. Сколько боксеров выиграли Олимпиады исключительно нокаутами? Таких немного, правда ведь, да? А у меня был хороший шанс...

В общем, я ударил этого Бэрри так, что посадил на ринг, прямо на задницу. Он к тому времени уже шатался от предыдущего удара по ребрам, и мне казалось, что судье надо бы схватку остановить. Но так хотелось эффектной концовки... В общем, судья постоял, досчитал до десяти, объявил Бэрри, что тот нокаутирован, а потом подошел ко мне и сказал, что я... проиграл. Дисквалификация! Оказалось, что рефери все же остановил схватку - перед последним ударом.

-А вы слышали команду "стоп"?

- Слышать-то слышал, но, видимо, очень увлекся. Там ведь разница - доля секунды. Ну да ладно. Я рад уже тому, что вел себя достойно. А на кого злиться? На Бэрри? Он был на высоте: подошел ко мне, поднял мою руку, сказал, что победитель - я.

-Бронзу вам все-таки дали, несмотря на дисквалификацию.

- Да, для меня сделали исключение... Вообще там все оказалось очень странно. Финала-то не было - потому что Бэрри был нокаутирован и, по правилам, не мог выходить на ринг в течение тридцати дней. Я говорю: "Да выпустите меня на финал, что вы дурака валяете? Все же знают, что бой я выиграл". Но решили иначе. Бэрри досталось серебро, золото без боя получил вышедший в финал югослав Йосипович, а мне, несмотря на дисквалификацию, вручили бронзу.

На церемонии награждения югослав поднял меня на верхнюю ступень. И тогда я понял: к чему расстраиваться? В жизни бывают неудачи. Главное - достойно себя вести. Я вел себя достойно, Бэрри - тоже, Йосипович - тоже.

-Говорили, что потом, уже став профессионалом, вы очень хотели встретиться с Йосиповичем на ринге.

- Это так. В 1986-м, когда я стал чемпионом мира в первом тяжелом весе, бросил ему вызов. Даже заявил, что откажусь от своего пояса только для того, чтобы сразиться с ним. Но Йосипович к тому времени собирался служить в армии, у него была семья... В общем, не вышло. А вот с Кевином Бэрри я потом даже подружился.

-По вашим же словам, вам приходилось бороться с собственным имиджем. То есть в вас не верили?

- Я всю жизнь был вынужден что-то доказывать. Никогда не был похож на паренька, из которого вырастет чемпион.

-В каком смысле? Не вышли габаритами?

- Да, был маленьким. Но дело не столько в габаритах, сколько в том, как меня растила мать. Меня воспитывали очень строго, по Библии. Уважай старших, отвечай "йес, сэр" или "нет, сэр", смотри людям в глаза, когда говоришь, сиди тихо, не бахвалься, не привлекай к себе внимания. Не делай того, что делают все. Что, все пьют газировку? Ну и что? Дело не в том, что делают все, а в том, что правильно делать тебе.

Мне много чего не позволялось. Спорить с матерью - ни боже мой! Даже если она была не права, я никогда в жизни не подумал бы сказать: "Мама, это не так". Меня учили быть скромным и уважительным. А люди скромность и уважение обычно считают слабостью.

-Все, о чем вы говорите, действительно не совсем боксерский имидж. Считается, что у людей вашей профессии должна быть примерно такая же биография, как у Майка Тайсона.

- Родителей не выбирают. Моя мать все делала по-своему совершила много ошибок с другими детьми, сделала выводы и сумела наставить меня на путь истинный. А что там было у Тайсона - кто его знает. Вряд ли есть на свете родители, которые растят своих детей, чтобы они были плохими...

Однако вот чего люди не понимают. Мать, при всей строгости воспитания, растила меня победителем. Она говорила мне: "Не важно, кем ты станешь, если ты окажешься лучшим в том, что будешь делать. Если будешь мести улицы - стань лучшим дворником на свете". Когда я продавал попкорн на стадионе и приходил домой с деньгами, она мною гордилась: вот, проявил характер, честность, трудолюбие. И я всю свою жизнь из кожи вон лез, чтобы она не была во мне разочарована. Дети должны стремиться к тому чтобы порадовать родителей. Иначе ничего путного не выйдет.

РАЗДАВЛЕННЫЙ ДАГЛАС

-Начало вашей карьеры запомнилось как погоня за Майком Тайсоном. Вы перешли из первого тяжелого веса в тяжелый, как многие считают, исключительно для того, чтобы сразиться с Майком, которым вы бредили. Это так?

- Многие люди не понимают простой вещи: моей целью был не именно Тайсон. Моей целью было достичь наивысшей из возможных вершин. А как можно достичь наивысшей вершины, если ты не хочешь драться с теми, кто уже на ней? А в то время Тайсон был на вершине бокса. Я хотел стать чемпионом мира в тяжелом весе и прекрасно знал, что для этого мне нужно будет наблюдать именно за Майком. А он - только представьте - был на четыре года меня моложе и валил без разбору всех тяжеловесов в мире. О, мама! О, черт побери! (Холифилд изобразил учащенное дыхание и крайнее волнение. - Прим. С.М.) Надо было смотреть за ним, надо было учиться. И я смотрел все его бои, я изучал его, готовился к нему. Но когда настал мой час взойти на вершину - там Тайсона уже не было...

-А был всего лишь Бастер Даглас.

- Вот на меня и набросились с вопросами: "Как же так, Эвандер? Твоя мечта побить Тайсона не сбылась!" Так ведь это не было моей мечтой - побить Тайсона! Моей мечтой было стать чемпионом мира! И я им стал. Побив Дагласа.

-Но разве Даглас не разочаровал?

- Еще как... Вы знаете, в жизни очень многое значат слова. Слова - мощнейшее оружие, они могут раздавить вас. Я раздавил Дагласа словами, а он позволил мне себя раздавить. Я сразу понял, что с ним можно это сделать.

-Почему?

- Потому что он очень хотел драться именно со мной. С мелкогабаритным Холифилдом, со вчерашним "первотяжем". Он не хотел реванша с Тайсоном, несмотря на огромные деньги, которые ему сулили. Он хотел "легкого парня". А на пресс-конференции вдруг начал изгаляться: "Холифилд шел ко мне легкой прогулкой по легким соперникам, он на самом деле ничего не стоит". В ответ я посмотрел на него и сказал: "Да, а когда я отлуплю тебя, все скажут, что это тоже было легкой прогулкой". Это его и убило.

-То есть человек, не испугавшийся Тайсона...

- .. .проиграл бой со мной еще на взвешивании! За два дня до поединка, когда выяснилось, что он весит больше обычного. Что тут началось! Нытье, всхлипывания: мол, весы сломались! Парень поплыл на глазах... Я смотрел на него и думал: "Это не весы сломались, это ты сломался. И ты - чемпион мира? Да какой ты чемпион мира!" Вот я и сказал ему тогда, что этот бой будет для меня легкой прогулкой. А он... Он поверил в это уже после первого удара. И сдался.

-Нокаут в третьем раунде. То, что вы и обещали?

- А ведь Бастер мог подняться. .. Он был хороший боксер, но его сгубила слабая психика. Он до Тайсона проиграл Тони Таккеру - и тоже потому, что сдался. Я знал это - и сыграл на этом. Я вам гарантирую, что, когда Бастер упал, он думал об одном: "А ведь он и сказал, что это будет легкая прогулка". Даглас не хотел вставать, не хотел. Вот что слова могут сделать с человеком.

"ХИТРИ, ОТСТУПАЙ, ИГРАЙ, КРУЖИСЬ..."

-Что ж, в разгаре своей карьеры вы Тайсона так и не получили. Сначала Майка остановил Даглас, а потом он попал в тюрьму. Вместо этого у вас были три великих боя с Риддиком Боу. И первый из них завершился вашим первым поражением.

- На свете нет людей, которые на своем пути к успеху не встретили бы трудностей и не потерпели бы неудач. Риддик Боу был моей первой неудачей. Я понаделал много ошибок: увлекся обменом ударами с более мощным соперником, не слушал советов секунданта... И впервые тот, кто был больше, побил меня.

-Объясните подробнее, что вы делали не так. Схватка-то вошла в классику мирового бокса, особенно 10-й раунд.

- Главное - я дал ему "переработать" себя. Боу трудился в этом бою лучше меня и больше. Когда он засветил мне апперкотом в 10-м раунде, это случилось как раз в тот момент, когда я пытался отдохнуть. Вот и объяснение того, что произошло. С тех пор мой девиз таков: "Если ты меня не "переработаешь", ты меня не победишь". Это же и объяснение всех моих поражений.