Почему Пилипчук не поблагодарил Карреру. Мнение Рабинера

 

Роман Пилипчук: "После сезона ухожу из "Спартака", чтобы дальше работать самостоятельно"

Игорь РАБИНЕР

НЕЛЬЗЯ ОБВИНЯТЬ ЧЕЛОВЕКА В ТОМ, ЧТО ОН НЕ СОЛГАЛ

Я позвонил Роману Пилипчуку, чтобы хотя бы попытаться выяснить, что крылось за его первой за время его пребывания в "Спартаке" отправкой просматривать соперника – вместо привычной тактической работы на скамейке красно-белых. Понимал, что это бесполезно, но, как говорится, под лежачий камень вода не течет. И вдруг услышал: "Хотел бы сделать заявление". А дальше прозвучало все то, что вы уже могли прочитать на сайте нашего издания.

Может быть, таким было эмоциональное состояние тренера в конкретный момент, и не было бы звонка – не случилось бы и заявления. Но в любом случае не стоит все сводить к стечению обстоятельств. Ясно, что в эту секунду выплеснулось то, что копилось уже давно.

Тренер подчеркнул, что более развернуто высказываться на тему своей работы в "Спартаке" не собирается. Поэтому и выбрал законченную, не подразумевавшую дополнительных разъяснений, форму заявления, а не интервью. Ведь в последнем было бы не избежать вопросов. А тут все точки над i как бы расставлены. Причина – желание работать самостоятельно. Момент – чтобы подчеркнуть, что его решение не зависит от итогов сезона и того, предложит ли ему клуб продлить контракт.

Но главный вопрос был бы связан, конечно, с содержанием сказанного. Потому что все, прочитав заявление, мигом обратили внимание на одно: сказав "спасибо" всем, кому только можно, – "Спартаку", его руководству, игрокам, болельщикам, обслуживающему персоналу, даже Дмитрию Аленичеву и Андрею Лексакову, Пилипчук не нашел слов признательности только одному человеку.

Массимо Каррере.

Вот так, промолчав, можно сказать главное. И очень грустное – безотносительно того, кто в этой истории прав и виноват.

Многие тут же начали укорять его: мол, какими бы ни были разногласия между Каррерой и Пилипчуком, нужно было найти для главного тренера пару добрых слов и тем самым красиво попрощаться со всеми.

 

Каррера - про Пилипчука: "Не обязан объяснять мои решения"

А по мне так лучше всего – честность, причем корректная, не переходящая в грубость и вынесение сора из избы.

Пилипчук ведь не произнес об уже почти бывшем шефе ни одного дурного слова. Но, сказав ему публичное "спасибо", Пилипчук изменил бы чувству собственного достоинства. Он просто не захотел врать. А по-моему, верна истина: недоговаривать – можно, лгать – нельзя.

На мой взгляд, мы не имеем права обвинять человека в том, что он не солгал. А подробностей их конфликта, который после отправки Каррерой Пилипчука в Ростов на просмотр его матча с "Тосно" стал секретом Полишинеля, тренер не разглашал. И вряд ли сделает это как минимум в ближайшем будущем.

То, что между ними все не слава богу, стало очевидно после ростовской истории, подробности которой я и хотел попробовать выяснить. И еще яснее – после очень нервной реакции Карреры на связанный с этим абсолютно естественный вопрос коллеги в интервью перед матчем "Амкар" – "Спартак". Массимо заявил, что не обязан рассказывать, как распределил функции помощников перед тем или иным матчем. Но как не спросить, если такое произошло, повторяю, впервые за два сезона?

Есть данные, что после возвращения Пилипчука из Ростова между ним и Каррерой произошло некое объяснение, после которого ассистент и решил объявить об уходе. Содержание разговора, понятно, неизвестно – его могли бы озвучить только непосредственные участники. Но Пилипчук делать этого, как уже ясно, не будет. Может, сочтет нужным Каррера.

Квинси ПРОМЕС и Денис ГЛУШАКОВ. Фото "СЭ"

 

Пилипчук - незаметный герой "Спартака"

ПРОМЕС: "ПИЛИПЧУК ДЕЛАЕТ ВСЕ, ЧТОБЫ У НАС БЫЛА ЛУЧШАЯ ТАКТИКА В ЛИГЕ"

В чемпионском "Спартаке" Пилипчук играл очень значимую роль. Мне доводилось во время зимнего перерыва в сезоне-2016/17 общаться на эту тему со многими. Послушаем.

Квинси Промес: "Он очень силен тактически. В перерыве Пилипчук часто подмечает, в каких зонах соперник проседает, и что мы можем изменить в игре, чтобы эту слабость использовать. Он может сказать: "Промес, тебе лучше переместиться справа налево, поскольку их правый защитник не слишком быстр". Его роль внутри команды назову очень важной. Может, он не так много говорит, и мы не видим его в прессе, но за нашими закрытыми дверями он делает все, чтобы у "Спартака" была лучшая тактика в лиге".

Роман Зобнин: "Он постоянно разбирает соперника, дает нам полную информацию, как нужно против каждой команды атаковать и обороняться. Все, что касается оппонентов, – к нему. И на установке, и в перерывах может подсказать. В каждом матче это происходит, и эти тактические подсказки помогают. Для нас это очень ценный козырь".

Денис Глушаков: "У них (Карреры и Пилипчука. – Прим. И.Р.) хороший рабочий диалог. И в раздевалке перед выходом на поле Пилипчук может что-то добавить – в основном по тактическим моментам, детали по стандартам. А вообще, то, что численный состав тренерского штаба маленький – это очень хорошо. Если буду главным тренером, у меня тоже много помощников не будет. Максимум два-три единомышленника, специалиста по разным направлениям, которым полностью доверяешь".

Александр Самедов: "Мы вместе работали в том "Динамо", которое, по мнению многих людей, показывало самый красивый футбол в премьер-лиге. Михалыч входил в тренерский штаб, который, как и сейчас в "Спартаке", был небольшим – Сергей Силкин, Дмитрий Хохлов, Пилипчук и тренер вратарей Николай Гонтарь".

Это наблюдение Самедова было очень важным: Пилипчук в обоих случаях был частью очень компактных штабов, и это говорило о том, что он готов брать на себя большой объем работы – не только аналитической (а в "Спартак" его изначально взяли именно в этой роли), но и в поле. К тому же в штабе красно-белых после ухода Аленичева и Титова он стал единственным русскоязычным, что сделало его роль еще более важной.

Сергею Родионову Пилипчука порекомендовал директор ВШТ Андрей Лексаков, а длительные стажировки у Курбана Бердыева и Леонида Слуцкого сформировали аналитическую направленность его работы.

 

Массимо Каррера: "На первой полосе La Gazzetta Dello Sport и "Спартак", и я оказались впервые"

После завоевания золота я беседовал с Каррерой для книги "Как возрождали "Спартак", и главный тренер охарактеризовал роль своего российского ассистента так:

"Пилипчук мне сразу понравился, когда еще при Аленичеве объяснял ребятам, как играет соперник. Я увидел, что это человек, который хорошо подготовлен, вдумчиво работает и изучает тактику оппонентов. Часто я использую его в перерыве, потому что в этот момент через него легче преподнести ребятам все, что касается игры соперника. Это более прямой и эффективный способ общения с командой за короткие 15 минут, чем через переводчика.

Но хочу подчеркнуть, что это не он в одиночку решает, что говорить. Мы с ним все обсуждаем, я излагаю ему свою точку зрения, приходим к выводам, а он потом преподносит их футболистам. Нет, переводчик в перерыве в раздевалке тоже присутствует, но когда время для общения ограничено, то лучше, когда тренер будет говорить по-русски. Мы очень часто обмениваемся мнениями по тактическим вопросам, поэтому пользу наблюдения Романа приносят регулярно. Но окончательные решения – за мной".

"Можно ли сказать, что Пилипчук разбирается в тактике на итальянском уровне?" – уточнил я у Карреры. И мгновенно услышал: "Да. Да".

Лучший футбольный комплимент от итальянца вряд ли можно придумать. И важная составляющая спартаковского чемпионства в эту секунду стала еще более очевидной.

Роман ПИЛИПЧУК. Фото "СЭ"

 

Первый тост Глушакова: "Массимо, извините нас за Томск"

СТОИЛО ЛИ ЧИНИТЬ ТО, ЧТО РАБОТАЕТ?

Напомню слова Глушакова в январе 2017-го о единомышленниках. В этом смысле летом того же года в штабе "Спартака" и атмосфере в нем произошли серьезные изменения.

Предыдущей зимой Каррера прислушался к футболистам, просившим его не расширять тренерский состав, коль скоро все идет хорошо. Искать от добра добра итальянец не стал, штаб сохранился в скромном количестве четырех человек – Каррера, Пилипчук, тренер по физподготовке Хавьер Сальсес Нойя и тренер вратарей Джанлука Риомми. Все закончилось первым за 16 лет чемпионством. Пилипчук был правой рукой Массимо, а одновременно завоевал большой авторитет и доверие в глазах футболистов. Они говорили об этом не раз.

Может быть, это, а возможно, и обилие вопросов журналистов о роли Пилипчука заставили Карреру пополнить штаб двумя итальянскими ассистентами – Аттилой Мальфатти и Джорджо Д'Урбано. Общего языка ни с командой, ни с Пилипчуком они не нашли, зато тренировочный процесс достаточно сильно изменился, и прислушиваться главный тренер стал в первую очередь к соотечественникам.

Все это срикошетило и на Карреру, поскольку негатив по отношению к ассистентам зачастую переносится на главного, и стало ударом по Пилипчуку. Тот был сдвинут на подсобные роли и перестал ощущать свою нужность Массимо. Что, в свою очередь, увидели и игроки, поскольку уж внутри-то коллектива такие вещи становятся ясны сразу. А для них Пилипчук был частью чемпионского братства – в отличие от Мальфатти, Д'Урбано и аналитика из Швейцарии Жан-Пьера Джерозы.

Последний, впрочем, долго не продержался, в то время как двум итальянцам, и, в частности, Д'Урбано, невзирая на обилие мышечных травм (многие футболисты полагают, что из-за неграмотной работы со штангой) и недовольство многих игроков, Каррера продолжил доверять до конца. Это, безусловно, абсолютное право главного тренера. Но факт, что прошлогодней семьей команда быть перестала. Трофеи и слава часто оказывают на людей, ко всему этому не привыкших, именно такой эффект.

У прессы не раз возникало желание дать высказаться самому Роману Михайловичу, но он молчал. Тут тоже есть интересная деталь: Каррера с самого начала запретил помощникам давать интервью. Припоминаю, что Пилипчуку позволили побеседовать лишь с журналистом из Израиля, где он на протяжении многих лет выступал. Впрочем, тут речь скорее не о ревности (изначально о ней не могло быть и речи), а об итальянской субординации – точно так же вел себя в отношении публичности штаба Фабио Капелло. Зато теперь мы слышим из уст его первого помощника в сборной России Кристиана Пануччи, что такого человека, как Капелло, для него больше не существует. И это, согласитесь, несравнимо жестче, чем нежелание Пилипчука говорить Каррере "спасибо".

Его роль в рабочем процессе упала, но куда страшнее, что в жизни Пилипчука случилась семейная трагедия. 21 июля, вскоре после родов, не стало его дочери. То, что он пережил в те дни, не могло не сказаться на остроте его восприятия всего, что с ним происходило – и тогда, и потом. Эту драму нельзя мерить только футбольно-технологическими мерками...

Каррера отпустил Пилипчука к семье, как поступил бы в такой ситуации любой нормальный человек. Но уже скоро ассистент сам вернулся к работе, почувствовав, что в ней – его спасение. Вот только работы этой – наряду с доверием – было гораздо меньше, чем в предыдущем сезоне. А еще была неприятная, покрытая мраком тайны история с премиями для штаба, отголоски которой звучали в прессе. Поговаривали, что она тоже изменила отношение Пилипчука к Каррере...

Теперь в команде Массимо КАРРЕРЫ на одного человека меньше. Фото Дарья ИСАЕВА, "СЭ"

 

Роман Пилипчук: "Спорим с Каррерой, но последнее слово всегда за ним"

ТЕПЕРЬ – БЕЗ ДИСКУССИЙ И РАЗНОГЛАСИЙ

Впрочем, начиная с середины сентября, Массимо стал вновь активнее задействовать Пилипчука в творческом процессе. В какой-то момент показалось, что все возвращается на круги своя. Он не только внутри команды, но и на скамейке – это было видно даже визуально во время матчей (Каррера активно советовался с ним перед каждой заменой) – стал играть гораздо более важную роль, чем на старте сезона.

Но с зимних сборов все вернулось к прежнему состоянию. За исключением отсутствия Джерозы. Процесс взаимного охлаждения было уже не остановить.

Возможно, на отношение Карреры к Пилипчуку повлияли приближенные к главному тренеру люди. Есть версия, что Массимо внушали: в команде появился второй центр влияния, и он, похоже, в это поверил. Как и в то, что Пилипчук с его авторитетом среди игроков, – это для него потенциальная опасность в случае неудачного завершения сезона.

Хотя все, что нужно было Пилипчуку, – чтобы к нему и его мнению относились так же, как в чемпионском сезоне.

Как я понимаю, момент заявления он выбрал именно для того, чтобы подчеркнуть: никаких амбиций занять должность главного тренера "Спартака" у него не было – независимо от того, чем все закончится. История с отправкой в Ростов и последующий разговор с Каррерой показали ему, что взаимопонимание потеряно окончательно – и тренер решился сказать то, что сказал. И сделал это, чтобы ни в чьих умах не было никакой надуманной интриги и конспирологии. Чтобы успокоить ситуацию внутри команды, а не взбаламутить ее. Думаю, именно поэтому, когда я, услышав заявление, спросил Пилипчука, уверен ли он, что с ним не следует повременить до конца сезона, он ответил: "Нет, я хочу сделать его именно сейчас".

Теперь Каррера абсолютно все в "Спартаке" будет решать сам, без каких-либо дискуссий и разногласий. Ну не Мальфатти же с ним будет спорить. Что, вероятно, отразится и на составе. В частности, на его русскоязычном костяке.

 

Андрей Лексаков: "Уход Пилипчука - потеря для "Спартака"

Это, повторяю, – неотъемлемое право главного тренера.

Но только время покажет, победа ли это для Массимо или поражение. Окажется ли дееспособной новая, более авторитарная управленческая конструкция в красно-белом штабе. И стоило ли прошлым летом чинить то, что так здорово работало и строилось на братстве и уважении.

Сказать "да" или "нет" может только жизнь. Та же жизнь, которая сначала свела Карреру и Пилипчука в чемпионский тренерский тандем, а затем развела их.

А Пилипчук пойдет своим путем, на что тоже имеет полное право.

Как и право на то, чтобы быть честным – и выразить благодарность за два года в "Спартаке" всем, кроме Карреры.

Удачи им обоим – теперь порознь.

Все это, конечно, очень грустно. Но такова правда жизни. И она всяко лучше лицемерия и притворных улыбок.

Все о чемпионате России по футболу - здесь