Владимир Зельдин. Маршал подарил велосипед

Сегодня исполнилось 100 лет легендарному Владимиру Зельдину, который, похоже, является старейшим в мире действующим актером. "СЭ" предлагает вспомнить "Разговор по пятницам" с участием полного кавалера ордена "За заслуги перед Отечеством".

РАЗГОВОР ПО ПЯТНИЦАМ

Зельдин обожает футбол и ЦСКА. Оговариваясь: "Слово "болельщик" не выношу. "Поклонник" – звучит гораздо лучше. Я и Коле Озерову об этом рассказывал…"

– Вы застали Озерова на корте?

– Мы познакомились, когда он был в расцвете теннисной карьеры. Всегда выходил в финал чемпионата СССР, там попадал на Бориса Новикова из Ленинграда. Тоже замечательный теннисист. Коля полноватый – но настолько подвижный! Темпераментный, эмоциональный – постоянно выигрывал! Я к нему на юбилеи приходил. Сидели вместе на "Кубке Кремля", Озерова уже привозили на коляске. Там ему и сказал: "Знаешь, Коля, мне не нравится слово "болельщик".

– Почему?

– Есть в нем что-то агрессивное. А спорт близок к искусству, театру. Так что я – поклонник ЦСКА. Помимо футбола люблю хоккей, теннис, фигурное катание, баскетбол. С Сашей Гомельским дружил, с братом его Женей знаком. Тоже интеллектуал, эрудированный человек. Приятно общаться.

– На стадион давно выбирались?

– Давно. Я мог бы найти время – но пугает агрессивность болельщиков. Драки, зажженные шашки, мат. В мое время они как-то ладили, хотя стадион "Динамо" был битком. Никто не устраивал мордобой. Я часто сидел рядом с писателями и артистами, которые болели за "Спартак". Вся Москва ехала на футбол. Люди висели на подножках трамвая. А сегодня – полупустые трибуны. Я чокнулся на одном пунктике.

– Каком?

– В футболе не хватает культуры. Игроки сами провоцируют скверные явления на стадионе. Не имеют они права апеллировать к судье. А то назначается пенальти – все бегут к арбитру. Безобразие! Игра должна быть чистой! Если футболист корчится от боли – нужно подойти к нему и подать руку, а не отворачиваться.

– С кем из людей театра можете говорить о футболе – и быть понятым?

– С Димой Назаровым из МХАТа. Народный артист, поклонник "Спартака". Я за этот клуб переживаю – из-за Никиты Симоняна, моего товарища. В нынешнем кризисе, думаю, больше игроки виноваты. А в ЦДКА у меня было много знакомых. Всю "команду лейтенантов" помню по фамилиям.

– Кого знали?

– Боброва, Федотова, Демина, Николаева, Соловьева, Прохорова, Кочеткова, Никанорова, Гринина… С Валей Николаевым и Юрой Нырковым как-то в одной телепередаче участвовали. Съемки проходили в "Арагви". Нырков в генеральском кителе пришел. Из хоккейного ЦСКА знаю Славу Фетисова и Владика Третьяка. Костя Локтев рядом со мной жил. Мне нравилось наблюдать за ним на льду – всегда с улыбкой. Это игра – он и играл. Такого у нас нынче не увидишь. Включил матч "Анжи" – "Спартак". Думаю: что ж за футбол?!

– Что не понравилось?

– Не понимал – это тренировка? Или уже играют? Во втором тайме оживились, а до этого невыносимо было смотреть. А вот от матча "Манчестер Сити" – "Блэкберн" получил удовольствие. Какой азарт! Какая энергетика! Или Гана.

– Что Гана?

– Эту команду на чемпионате мира забыть не могу. Помните, как проиграла Уругваю? Пенальти на последней минуте – забей, и ты в полуфинале. Черненький парень жахнул в перекладину. Этот прием, пенальти, должен быть стопроцентным голом. Никаких "мимо ворот", "выше"… Я бы сборную Ганы отвел в цирк.

– Боимся предположить зачем.

– Посмотрели бы – есть ли право на ошибку у циркача. Если ошибется – сломает шею. Потому у него все отработано. Так и на футбольном поле должно быть!

– А в вашем ЦДКА любимом были не дураки поддать.

– Да-да, начиная с Демина. Все пили. Я удивлялся – как можно так играть и пить? Собирались футболисты возле нашего театра, у них база была в Доме офицеров имени Фрунзе. Я с хоккеистами и футболистами дружил, но не во всем. Понимаете – я человек непьющий. И некурящий. Когда начиналась пьянка, разговор становился другим. Мне уже трудно было находить точки соприкосновения. Поэтому быстро прощался.

– Жаль.

– А так – я даже на автобусе с ЦДКА ездил на стадион. Застал Аркадьева-игрока. Отличный был футболист. В те годы все играли в длинных трусах, один Аркадьев выходил в коротких. У него ноги были очень красивые. Выделялся.

– Занятная подробность.

– Вы-то молодые, не помните, а у меня и сейчас перед глазами – как тогда проводили воскресенье. Для меня это был святой день. Мама давала бутылку молока, французскую булку за пять копеек – и я отправлялся на улицу Радищева. Там песчаное поле, деревянные скамейки, даже сеток не было на воротах. Но какой же был футбол!

– Сами играли?

– А как же! Еще в Твери, где прошло детство, набивали мяч тряпками, соломой. Как ни странно, он хорошо скакал. Были у нас и самодельные лыжи. Во дворе заливали каток. Мы росли неизбалованными, зато радовались каждому дню.

– Самый удивительный матч, который вы видели?

– Запамятовал, чем он закончился – но в том матче меня потряс Пеле. А еще то, какую охоту на него устроили. И подбили-таки, этого гениального игрока унесли на носилках. Бразильцев люблю. Они играют, а не бьют по ногам. Будь моя воля, я бы вообще отменил подкаты!

– Это мысль.

– Крамольная, конечно. Но игра стала бы интереснее. И очень бы подумал насчет офсайдов.

– Тоже отменить?

– Спорные не фиксировал бы. Голов было бы больше. А когда их нет – пустуют стадионы.

– В Дика Адвоката верите?

– Рад бы – но не верится. Я считаю, что Россия – нефутбольная страна. Вот хоккей – наш вид спорта. А в футболе тягаться с грандами нам тяжеловато. Не хватает темперамента, эмоциональности. Слишком долго раскачиваемся. Пока русскому по заднице не дадут, он не зашевелится. Да и не вижу самородков, как Бобров, Стрельцов, Федотов…

– Аршавин вам интересен?

– Аршавин мне нравится. Очень хороший мальчишка. Но в "Зените", на мой взгляд, он играл сильнее, чем в "Арсенале". И Жирков в "Челси" совсем не тот, что в ЦСКА. Немножко потерялись они там. Я вот не смог бы уйти в другой театр – даже если б был помоложе. Мне дороги стены, с которыми связано столько воспоминаний, люди, с которыми давно работаю. А были у нас успешные, талантливые режиссеры, но стоило им покинуть театр, – почему-то больше нигде не звучали. Ничего на новом месте не получалось.

Продолжение беседы с Зельдиным.