Пять реформ для российского биатлона
Наталья МАРЬЯНЧИК
Вопрос о том, что можно изменить в российском биатлонном хозяйстве после провального чемпионата мира в Холменколлене, вызвал у нас в редакции немало споров. Иначе, наверно, и быть не могло: будь программа выхода из кризиса очевидна, ее бы давно придумали и воплотили в жизнь. Не враги же отечественные спортивные функционеры сами себе.
Надо отдать должное нашим биатлонным начальникам: за последнее десятилетие было перепробовано много способов выбраться из упадка. Дважды менялось руководство союза биатлонистов. Бесчисленное число раз тасовался тренерский штаб национальных сборных. Приглашались на подмогу специалисты из ближнего (белорус Владимир Королькевич) или дальнего (немцы Вольфганг Пихлер и Рикко Гросс) зарубежья. Был куплен вакс-грузовик для качественной работы смазчиков, в разное время с командой сотрудничали психолог, тим-менеджеры, специалисты по технике лыжного хода и другие. Наконец, сам состав сборной за эти годы обновился радикально.
Результат всех этих усилий на табло. И надо сказать, случился этот обескураживающий "ноль" не вдруг. К этой цифре мы шагали уже давно и уверенно. Просто раньше спасали отдельные бриллианты вроде Ольги Зайцевой и Антона Шипулина, потом везло, как в прошлом году с сенсационной победой Екатерины Юрловой. теперь шальную награду зацепить не удалось, а выигрывать закономерно наш уровень не позволяет.
Возможно, и хорошо, что провал случился именно сейчас. Выигранные медали не дадут поверить, будто в биатлонном хозяйстве все хорошо. Само собой, нечестно говорить, что все беспросветно плохо. Ведь на этапах Кубка мира в этом сезоне наша команда выступала не хуже, чем в прошлые годы. Но раз на главных стартах раз за разом случаются провалы, значит, что-то в механизме работает не так. Два года, оставшихся до Олимпиады, – достаточный срок, чтобы встать на нужные рельсы. Что же для этого можно сделать?
1. ИЗМЕНИТЬ СИСТЕМУ ОТБОРА В СБОРНУЮ
Система отбора – чуть ли не первое, что начинала реформировать каждая новая команда, приходящая в СБР. Каких только новшеств тут не было: в зачет шли летние старты на лыжероллерах, или все решалось в ноябре перед Кубком мира, или, как в нынешнем году, карт-бланш получали тренеры. Как ни крути, а все равно получалось плохо. Отбирать в команду, особенно на централизованную подготовку, только по результатам – значит, из года в год тратить средства на одних и тех же людей, понимая, что потолок их возможностей ограничен. Силовым методом разогнать всех и набрать молодежь? А где гарантия, что мы не упустим, например, будущую чемпионку мира вроде Юрловой?
Тут необходим компромисс. Несколько мест в сборной – как весной на подготовку, так и осенью при отборе на этапы Кубка мира – должны определяться по спортивному принципу. Причем учитывать тут летние старты абсурдно, биатлон на лыжероллерах – это другой вид спорта. В России достаточно баз, где можно вставать на лыжи уже в сентябре-октябре – например, якутский Алдан или поселок Вершина Теи в Хакасии. Ничто не мешает начинать Кубок России раньше, с тем чтобы к концу ноября провести несколько этапов и на их основании посылать на Кубок мира сильнейших. Так наши биатлонисты в Эстерсунде уже будут готовы к борьбе в соревновательном режиме, и не придется тратить этап на раскачку, как происходит из года в год.
При ротации между Кубком мира и Кубком IBU сегодня логика прослеживается с трудом. Например, Светлана Слепцова весь сезон выступала очень стабильно, заняла второе место в общем зачете IBU, но свой шанс на Кубке мира получит только в Ханты-Мансийске. А вот наша юниорская звезда Ульяна Кайшева была выдернута на Кубок мира в словенскую Поклюку и после первой же неудачной гонки (62-е место) отправлена обратно в Кубок IBU, после чего не отобралась даже на чемпионат Европы. При столь непоследовательной политике рассчитывать на успех резервистов сложно.
2. СДЕЛАТЬ ЯСНЫМИ КРИТЕРИИ
ОЦЕНКИ ТРУДА НАСТАВНИКОВ СБОРНОЙ
Хотя в биатлоне субъективность исключена ("попал – не попал", "выиграл – проиграл столько-то секунд"), в тренерском цехе царят невообразимые интриги. Причем тон, каким говорят о работе того или иного наставника, зачастую сильно разнится с результатами, которые показывают его воспитанники. Самый свежий пример – Владимир Королькевич, который не по своей воле покинул в прошлом году нашу женскую сборную. Пусть к победе на чемпионате мира Екатерины Юрловой он непосредственного отношения не имел. Но Екатерина Шумилова, которая в нынешнем своем состоянии даже не попала в эстафету, тогда была шестой в спринте и четвертой в преследовании. Дарья Виролайнен, которая в Холменколлене сделала четыре промаха на одном рубеже, год назад финишировала пятой в "индивидуалке". В эстафете мы заняли четвертое место – сравните с нынешним 11-м. Тем не менее Королькевич был отправлен в отставку с формулировкой "не справился".
В биатлонном сообществе образовалась целая группа специалистов, обиженных на российскую сборную: Королькевич, Валерий Польховский, Вольфганг Пихлер... Все они с разной степенью успеха работают в других сборных, но подряжаться в России вряд ли кому-то посоветуют. Такими темпами скоро мы не сможем найти себе квалифицированного специалиста ни за какие деньги. Проблема не в отставках как таковых: тренерский штаб регулярно обновляется почти во всех больших командах. Проблема в кастовости, зарегулированности и необъективности, которые не дают наставникам проявить себя в полной мере именно в России.
3. СОЗДАТЬ НОВУЮ СИСТЕМУ
МОТИВАЦИИ СПОРТСМЕНОВ
Современные российские биатлонисты получают зарплаты из нескольких источников. Зарплата в регионе (у некоторых – в нескольких регионах), ставка в Центре спортивной подготовки Минспорта, зарплата в клубе или ведомстве, вроде ЦСКА или "Динамо"... Все эти деньги минимально зависят от уровня результатов. Если брать число действующих профессиональных биатлонистов, то Россия здесь окажется чуть ли не впереди планеты всей. Но у нас существует целая категория взрослых атлетов, выступающих на российских соревнованиях и/или на этапах Кубка IBU, не стремясь при этом попасть в сборную. Судите сами: за победу на Кубке IBU платят 3 тысячи евро, за второе место – две и тысячу – за третье. За места ниже десятого на Кубке мира не получишь ничего. Ну и какой смысл резервистам бесплатно бегать на Кубке мира, если можно зарабатывать деньги, выступая на турнире рангом ниже?
Эти "середняки" создают видимость резерва: вроде бы претендентов на место в сборной у нас много, а копнешь чуть глубже – на гонки ставить некого. Даже лидерам трудно мотивировать себя на сверхрезультат, выступая на внутренних стартах бок о бок с людьми, которым ничего не надо. Как уберечь вчерашних юниоров от попадания в это болото – вопрос к руководству. Но очевидно, что мотивация здесь должна быть как чисто спортивной, так и финансовой.
4. ИЗБАВИТЬСЯ ОТ КОНФЛИКТОВ В КОМАНДЕ
Как во всяком коллективе взрослых людей, которые вынужденно проводят вместе много времени, в российской сборной периодически возникают перепалки. Удручает не сам факт их возникновения, а то, что из года в год повторяется одно и то же. Причем объектом для раздражения становятся не коллеги по команде, а тренеры. В прошлом году ведущие спортсмены во главе с Гараничевым и Малышко выразили недоверие старшему тренеру Касперовичу. До того лидеры точно так же настояли на уходе Николая Лопухова, а еще ранее – Владимира Аликина.
В женской сборной столь ярко выраженных бунтарей нет, да и результаты по большей части не позволяли чего-то требовать. Тем не менее и здесь атмосфера внутри команды далека от оптимальной. Многие спортсменки, стоит им чего-то добиться, первым делом просят о переводе на самоподготовку. В прошлом году по этому пути пошла Екатерина Юрлова, сейчас подобное заявление уже написала Ольга Подчуфарова. Тренироваться в команде удобнее со многих точек зрения: здесь решены проблемы с организацией переездов и сборов, получением разрешений на оружие, работает штат сервисменов и массажистов... Если люди добровольно от всего этого отказываются, значит, быть в сборной им уж совсем невыносимо. А если все лидеры будут готовиться отдельно, то в чем тогда смысл существования команды?
5. ИЗМЕНИТЬ МОТИВАЦИЮ ДЕТСКИХ ТРЕНЕРОВ
Современный детский тренер получает доплаты и премии только за победы, причем начиная с низшего уровня: от первого места на региональной спартакиаде до золота юниорского чемпионата мира. А вот если воспитанник доходит до уровня взрослой сборной, тут бонусы зачастую заканчиваются. Порой к этому времени появляются конфликты, и спортсмен вычеркивает из списка личных тренеров своего первого наставника. Но даже если нет, то финансовой выгоды жертвовать сиюминутными детскими медалями ради глобальной цели просто не существует.
Отсюда проблема раннего форсирования формы, в результате которого примерно к 20 годам организм спортсмена истощается, и уже не способен на максимальный результат. Как решить этот конфликт, чтобы не задеть интересы детских тренеров и в то же время задать им правильный ориентир, – вопрос очень тонкий. Но если его не решить, мы обречены на то, что наши юниорские чемпионы и чемпионки при переходе на взрослый уровень будут вечно превращаться в середняков, а то и вовсе заканчивать свои карьеры.
RSS