Как воспитать трех олимпийцев

Владимир ИВАНОВ
из Мунгена

Александр Цыплаков – уникальный специалист. Работая в Хабаровске, где нет абсолютно никаких условий для тренировок, он подготовил на Олимпийские игры в Рио сразу трех человек: 23-летнего сына Даниила (чемпиона Европы-2015 по прыжкам в высоту в закрытых помещениях), 27-летнюю Екатерину Коневу (вице-чемпионку мира-2013, чемпионку мира-2014 в закрытых помещениях в тройном прыжке) и 23-летнего Дмитрия Сорокина (седьмое место на чемпионате мира-2015 в тройном). Я давно собирался поговорить с ним. Удалось лишь в Южной Корее, на Всемирных военных играх. Где, к слову, принимали участие все три его ведущих ученика, представители ЦСКА. И пожалел, что не сделал этого раньше.

ЯЩЕНКО

– Вы в свое время прыгали 2,24. Почему не получилось выше?

– Толстый был. Боевой вес – 92-93 кг. Плюс к этому пришел в спорт с разбитым коленом. Ехал с музыкальной школы на велосипеде и влетел во внезапно затормозившую передо мной машину. Но не забывайте, что в то время мировой рекорд был 2,28. Так что мой результат не так уж и плох.

– Вы тренировались примерно в одно время с легендарным Владимиром Ященко, установившего три мировых рекорда в 19 лет.

– Мы были в дружеских отношениях. Ященко был невероятно талантлив. Его погубила слава и медные трубы. Очень жалко, что так получилось. Он абсолютно точно мог прыгать за 2,40 перекидным. У всех нас был комплекс неполноценности, когда он приходил на стадион.

– Слышал, на тренировках он баловался "фосбери" и при этом легко преодолевал высоты уровня 2,20.

– Все так. Но при этом он прыгал таким "стульчиком", вы бы видели. Его никто не учил. В то время еще шла борьба между "фосбери" и перекидным и для Владимира Дьячкова, главного консультанта сборной и приверженца старого стиля, Ященко был настоящей находкой.

– Запил он после мировых рекордов?

– Дак он установил их, включая 2,35, уже в 19 лет. Серьезные проблемы у Володи начались после того, как он получил ту ужасную травму и понял, что на прежние высоты ему не выйти.

– Образумить его никто не пытался?

– В том-то и дело, что наоборот. Он же был суперзвездой. В Днепропетровске у него была бешеная слава. Каждый мечтал выпить с ним. А Володя и не отказывал. Он был добрым, хорошим парнем, который за свою жизнь никому не сделал ничего плохого.

– Ященко был талантлив только в высоте?

– Он бы достиг вершин где угодно. Я бегал спринт довольно неплохо, 60 м за 6,6. А он меня спокойно обыгрывал, и ничего с этим нельзя было поделать. Что вы хотите, если он тройным с места прыгал 11,50.

– Второго такого за свою жизнь встречали?

– И близко не было.

– Самая запоминающаяся история с Ященко?

– Когда он "сломался" в Вильнюсе. Я прыгнул 2,19 и закончил соревнования. Он пропустил 2,23, разбежался и упал на мат. В тот момент стало понятно, что он закончил со спортом. Отрыв связки – это точка в карьере. Потом он, конечно, пытался вернуться, но прыгать "одноногим" невозможно.

– Где в последний раз его видели?

– В манеже ЦСКА. Я уже работал тренером. Звал его в Хабаровск, понимал, что он может плохо закончить. Обещал ему квартиру, в тот момент это было возможно. Он согласился… и пропал. Сотовых тогда не было, со стационарного он не брал. Потом мне сказали, что он в тот момент практически перестал со всеми общаться. А через некоторое время я узнал, что его уже нет с нами. Не удивился. Не зря же говорят, что Бог старается забрать к себе поскорее тех, кого больше всего любит.

БЕЗ ПИСТОЛЕТА БЫЛО НИКАК

– В какой момент вы стали тренером?

– Открывал банку ножом, тот соскочил и угодил мне прямо в глаз. Вернулся домой в Сызрань. Как-то пришел на стадион, смотрю – пацаны балуются. Подошел. Говорят, их дисквалифицировали за неспортивное поведение. Попросили поработать с ними. Согласился. Через 1,5 месяца двое выполняют мастера спорта. Об их дисквалификации тут же забыли. Я продолжал с ними работать и сам опять начал прыгать. Готовились на Олимпийские игры-1984.

– Которые советская сборная бойкотировала.

– При этом на тренировках в то время я прыгал уже по 2,25-2,26. Валерий Брумель увидел, подошел: "Саня, ну если не тебе, то кому тогда вообще ехать на Олимпийские игры". В итоге не поехал никто. Потом мои ребята собрались, говорят: "Либо вы дальше сами тренируетесь, либо с нами работаете". Выбрал второе и через год двое выполнили "международника". Вскоре уже и барьеристы.

– А как вы умудрялись тренировать барьеры?

– Если у тебя такие друзья, как Андрей Прокофьев (обладатель четвертого места на ОИ-1980 на 110 м с/м, – Прим. В.И.), то можешь получить ответ на любой вопрос. А учиться я никогда не стеснялся. Даже сейчас мы с вами сидим на Всемирных военных играх, а я смотрю по сторонам, беру на заметку новые упражнения.

– Как оказались в Хабаровске?

– В 1988 году мне предложили сделать там команду по легкой атлетике. Выделили 18 квартир. Собрал учеников – и поехали. Всех заселили.

– Почему в начале 90-х о ваших учениках не было слышно?

– Обиделся на весь мир и ушел в бизнес.

– Чем занимались?

– Да чего только не было: спортивная форма, продукты, машины, металлы. Через года три-четыре понял, что не мое. 90-е, как известно, суровые годы. Разборки, перестрелки…

– Неужто участвовали?

– Да вся страна в них участвовала.

– И пистолет был?

– Иначе никак.

– На волоске от смерти сколько раз побывали?

– Несколько. Везло невероятно… Но вспоминать не хочется.

К ПЕКИНУ ГОТОВИЛИСЬ В ТИРЕ

– А потом у вас стал подрастать Даниил?

– Да. В тот момент мы переехали в Комсомольск-на-Амуре. Я вернулся в легкую атлетику, стал помогать Александру Буторину. Даня рос очень активным. Мебель, диваны – все было поломано. Класса до 9-го он играл в баскетбол, футбол. Но я был уверен, что он станет высотником. В итоге впервые выехали на юношеское первенство России – и он сразу же победил.

– Ездить с Хабаровска в центральную часть России на соревнования тяжеловато.

– Очень! Но в юношеском возрасте это переносится легче. Организм еще не систематизированный, сила растет с каждым днем. А вот чем старше спортсмен, тем в этом плане тяжелее.

– Какие условия тогда были в Хабаровске?

– Никаких.

– Катя Конева рассказывала, что тренировалась в тире.

– Вот в нем мы и готовились к недавнему чемпионату мира в Пекине.

– Да ладно?

– Нам постоянно что-то обещают, но дело так и не сдвигается с мертвой точки. Власти кормят только футбол и хоккей. О чем говорить, если Конева за один год привозит медали с чемпионатов Европы и мира, а лучшим спортсменом региона признают вратаря одной из худших команд страны?

– Одного не пойму – зная, какие условия в Хабаровске, зачем отправились туда для финального этапа подготовки к чемпионату мира?

– Нам обещали постелить новый стадион. На первой же тренировке нагнулся – и двумя пальцами поднял дорожку... Потом узнал, что покрытие стелили узбеки – самая дешевая рабочая сила. Вот как нам помогают в родном регионе.

ДАНИИЛ

– Тем не менее, Даниил мог быть с медалью в Пекине. Прыгни 2,33 с первой – и стал бы вторым.

– Думаю, мы немного перегорели. Нужно было приезжать за день-два до старта, а не к самому началу, как мы. Но дело в том, что три моих спортсмена отобрались в команду, и у всех финалы были в разные дни. А оставлять их в Хабаровске в таких условиях я боялся. Вдумайтесь – даже директор нашей школы сделал ремонт и банки с краской оставил в тире, котором мы тренировались. Мы не могли попасть туда неделю!

– Даниил в прошлом сезоне говорил, что физически готов на 2,37-2,38, а голова пока не позволяет прыгать эти высоты.

– В Париже он этим летом выглядел очень здорово. Я был уверен, что 2,38 в кармане. Но после прыжка с куском на 2,32 он вдруг застопорился на 2,35. Вот и в Пекине – сделай такую же попытку на 2,33, как на 2,29 – было бы серебро. Ему нужно несколько раз прыгнуть 2,35 – тогда все будет по-другому, психологический барьер останется позади.

– Если бы попытку на 2,36 на зимнем чемпионате мира-2014, когда судья сначала показал белый флажок, а потом красный – засчитали, что-то бы изменилось?

– Однозначно. А так он начал гоняться за этими 2,36, "терял голову" на разбеге.

– Вас не удивило, что Мутаз Баршим и Богдан Бондаренко на недавнем чемпионате мира выглядели далеко не так убедительно, как в прошлом году?

– Я Дане сразу сказал, что через пару лет они "выпрыгаются". Ребята стали гоняться за мировыми рекордами, но немало упустили в плане подготовки здоровья к этому. Связки ведь не железные, и если столько прыгать по 2,40 – это обязательно скажется. Сначала ты чувствуешь дискомфорт, потом терпишь, а затем все превращается в "хронику". Но сейчас они однозначно берегутся к Рио.

– Какими на их фоне вам видятся перспективы сына?

– Мы понимаем, что нужно добавлять порядка 5 см. Иначе рассчитывать на олимпийскую медаль сложно. Зимой я планирую выступление на чемпионате мира в Портленде, но специально подводиться туда мы не будем. Нужно заложить базу, которая позволит прибавить летом. Надеемся на лучшее, но при этом понимаем, что Олимпиада по всем раскладам должна прийтись на 2020 год.

КАТЯ

– Сейчас вы с Коневой родственники. Она замужем за вашим старшим сыном. А помните, когда начали работать с ней?

– Катя перешла ко мне в 9 классе. Вы знаете, что свое первое первенство России она выиграла в спринте?

– Серьезно?

– Победила в юниорах на 60 м и стала второй на 200. Бежала с Ксенией Вдовиной и другими ныне именитыми спортсменками. Даже отдавал ее в спринтерскую группу сборной России. Но там не очень сложилось. Тогда начали работать над тройным – и уже на следующий год летом она прыгнула 14 м. А зимой – 14,60. Готовились на Олимпиаду в Лондоне, но незадолго до отбора Катя сломала палец на ноге.

– Как?

– Шла дома и ударилась о колесико сумки. Это Катя. С ней такое постоянно. Просто сгусток бед!

– Что за история с ее дисквалификацией за повышенный тестостерон в 2007 году?

– Вот правда – не знаю. Может, где-то что-то перепутали. Вообще у нее тестостерон заметно поднимается во время месячных. Но чтобы настолько… Сложно сейчас об этом говорить. Все очень запутанно. С другой стороны за эти два года мы заложили хорошую базу, прокачали связки. Катя вернулась очень свежей. К тому же она – девушка с очень крепким характером.

– Что она тяжелее переживала: второе место на ЧМ в Москве или недавнюю неудачу в Пекине?

– В Китае она честно сказала, что сделала все возможное. Она вышла на разминку – и сразу все поняла. Формы будто не бывало. Организм просто "закрылся" и бросил все резервы на болезнь.

– Что все-таки за недуг с ней там приключился?

– Предъязвовое состояние. Уже пошла эррозия желудка.

– Может, имело смысл завершить сезон после чемпионата мира?

– Нужно думать о будущем. Нужно понимать, что пара неудачных стартов – и ее снимут с зарплаты. Поэтому нужно уважать тех людей, которые сейчас помогают и благодарить их за это. Чисто по-человечески хотелось отплатить ЦСКА достойным выступлением на Всемирных военных играх.

– Как ей бороться с Катрин Ибаргуен, которая после Лондона-2012 не проиграла ни одного старта?

– Мы работаем над этим. В этом году лучший результат сезона в мире мы у колумбийки отняли. Это уже хороший шажочек в этом направлении. Я уверен, что Катя могла бы побороться с ней уже в Пекине. Но мы допустили две ошибка. Во-первых, не надо было ехать в Осло после стартов в Америки. Времени на восстановление не хватило и там она хорошо "наелась". Вторая ошибка – приезд в Хабаровск. Нужно было сразу после Универсиады в Кванджу отправляться в Пекин.

– Прошлой зимой Катя прыгала в длину и у нее очень хорошо это получалось.

– Сейчас мы снова будем готовить два вида. Жизнь заставляет. Зимой тройного на соревнованиях практически нет. А если у нее пойдет длина и позволит олимпийское расписание – будем готовить к Рио обе дисциплины.

ЗАСТАВИЛ УЧЕНИКОВ КУПИТЬ МАШИНЫ

– Когда к вам попал Дмитрий Сорокин?

– Полтора года назад. Их группа развалилась.

– Нехватка специалистов в России сильно ощущается?

– А чего удивляться, если у нас в стране всех ценят после смерти. По жизни никто никому помочь не хочет.

– Как быть?

– Чтобы поднять своих учеников я пошел в банк и взял полтора миллиона в кредит. Чтобы ни от кого не зависеть.

– Давно?

– Три года назад. Пока еще рассчитываюсь. Но рискнуть стоило. Заставил учеников купить машины, чтобы они не стояли по остановкам. В Хабаровске температура по 30-40 градусов, не вариант.

– Сразу три ваших ученика – реальные претенденты на Рио. Что это значит для тренера?

– Тренер должен отвечать за свою продукцию. Я прихожу в магазин и хочу покупать вкусный, качественный хлеб. Но и я в свою очередь должен выполнять работу на высоком уровне. Как и каждый человек любой другой профессии. Понятно, что все мы мечтаем об олимпийской медали. Но мало мечтать. Нужно делать. И знать, как делать. Мы – знаем.