В СПОРТЕ:
ИСТОРИЯ
ГЛАЗАМИ
«СЭ»
выпуски
АТЛАНТИДА-96
Олимпиада в Атланте разделилась - и для нас, и для всего мира - напополам. После первой половины Игр, «как в старые добрые времена», российская сборная лидировала в медальном зачете: 13 золотых наград против 12 у американцев. Затем отстала - безнадежно и безоговорочно. К концу соревнований уже никуда было не деться от мысли, которую долго удавалось отгонять: больше нет государственной спортивной машины, и спортивную славу России куют теперь лишь таланты-самородки.
А для планеты Игры, и без того кошмарно организованные, перерубила на две части трагедия: теракт в Олимпийском парке. Если у кого и оставались сомнения, что мир никогда уже не будет прежним, то после этого печального происшествия они развеялись полностью.
БОМБА ПОД ОЛИМПИАДУ
В начале второго ночи сотрудник службы безопасности парка обнаружил у основания осветительной башни подозрительную сумку. Он сразу вызвал специалистов - и те определили: бомба. Служащие парка и дежурившие тут полицейские начали отодвигать толпу подальше. Но в этот момент бомба взорвалась.
Известно и другое. В то же самое время, когда сотрудник службы безопасности увидел сумку, кто-то позвонил по знаменитому «телефону доверия» 911. Мужской голос (специалисты ФБР определили, что это был белый американец и что пользовался он телефоном-автоматом, установленным в двух кварталах от парка) сообщил: через полчаса раздастся взрыв. Почему-то информация об этом звонке не была доведена до сведения тех, кто был в парке. Вопрос: почему?
Погибших двое. 44-летняя американка Элис Хоуторн, приехавшая в Атланту на соревнования по гимнастике, была убита осколком бомбы на месте. Вторая жертва - 40-летний турецкий телеоператор Мели Узуньол. Его коллеги говорят, что это был бесстрашный человек. Он снимал во многих горячих точках, но у него стало пошаливать сердце, и руководство Турецкого телевидения решило переориентировать Узуньола на спорт. Кто мог предположить, что и Олимпиада окажется горячей точкой? В парке, в момент взрыва, сердце его не выдержало...
№135 (1276) от
МИРОВАЯ ПРЕССА КРИЧИТ «КАРАУЛ!»
Для того чтобы пообещать миру, что Игры в Атланте будут самыми грандиозными по числу команд-участниц, гостей, телезрителей, не нужны были ни фантазия, ни дар предвидения: все знали заранее, и организаторский талант от устроителей не требовался. Предсказать «напряженку» на автомобильных трасах, жару и несметные людские толпы тоже было проще простого.
Но на протяжении двух последних лет мы не меньше, чем о пробках на дорогах, о рекордном количестве делегаций и жаре, выслушивали заверения в том, что Атланта впишет свое имя в олимпийскую летопись золотыми буквами как город лучших за всю эту историю Игр - по организации, техническому оснащению, удобствам, которые она обеспечит десяти тысячам участников и двум миллионам зрителей.
«Хаос и некомпетентность администрации - позор для города и предмет серьезной озабоченности для МОК», пишет лондонская Daily Telegraph. И приводит примеры: грузинский штангист не попал на соревнования из-за того, что шофер автобуса не знал, как проехать к залу; германского пловца табло в бассейне назвало гражданином Ганы; боксеру из Уганды в бюллетене прибавили 19 футов роста.
Выходящая в Китае Libertion Daily дала Олимпиаде в Атланте прозвище «Собрание спортивных жалоб».
А вот - итальянская La Stampa: «Видеть вышедшие из строя компьютеры в стране компьютеров, безуспешно пытаться завести автомобиль в стране автомобилей, смотреть по телевизору не живые репортажи, а записанные на пленку, - все равно, что получить в итальянском ресторане пережаренные спагетти».
Пишущих раздражает бесконечное выпячивание Америкой собственных спортсменов и их достижений за счет всех остальных. Французская Le Mond говорит об этом так: «Америка с интересом относится только к себе и хочет лицезреть только себя».
Греки констатируют существование непорядков с некоторым злорадством: это ведь Атланта побила Афины в конкурсе олимпийских столиц 96-го года. «По словам олимпийских деятелей Греции, - пишет тамошняя газета Та Nea, - они надеялись обогатиться опытом знаменитой на весь мир американской технологии. Тем более глубокое разочарование испытывают теперь атлеты».
Сколько ни искал ссылок на издания, положительно или хотя бы снисходительно оценивающие организацию нынешней Олимпиады, я в американских газетах их так и не нашел.
Золотую копилку нашей сборной усерднее всех наполняли фехтовальщики-мужчины (две личные и две командные победы), пловцы Попов и Панкратов (по 2 титула), гимнасты, стрелки (по 3 выигрыша), борцы - «классик» Карелин и три «вольника», бегунья Мастеркова (2 золота), штангисты (2). Еще 4 высших награды удалось добыть в боксе, прыжках в воду, велогонке и спортивной ходьбе. Мы ничего не упустили, не удивляйтесь: в те времена у России еще не было не то, что доминирования - успехов в художественной гимнастике и синхронном плавании.
Надо ли добавлять, что ни в одном игровом виде спорта наши команды не добрались до пьедестала? Давайте лучше вспомним наших королей.
№135 (1276) от
БОЛЬ НЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЯ
Даже американцы, не слишком балующие вниманием приезжих звезд, признавали, что один из пропусков в финал по праву принадлежит Александру Карелину. Признавали, называя его при этом, например, «тиранозавром спорта». Впрочем, не обошлось и без «русского медведя».
С фантазией у американцев плохо, а вот с патриотизмом все в порядке. В соперники Карелину они без тени сомнения записали своего соотечественника Мэтта Гаффари. Человека в мире борьбы известного, но все же не настолько, чтобы с ходу отдать ему преимущество в соперничестве с остальными спарринг-партнерами Карелина. Но что тут сделаешь - очень уж хотели американцы видеть в финале своего.
Мечта американцев сбылась - во вторник утром выяснилось, что в решающей схватке встретятся именно Карелин и Гаффари. И хозяевам не было никакого дела до того, что встречались они до этого около двадцати раз и все матчи выиграл Карелин, причем один раз - со сломанным ребром. Они почему-то искренне верили, что в Атланте традиция нарушится.
Три месяца назад Карелин получил на чемпионате Европы тяжелейшую травму - отрыв большой грудной мышцы. Травму, поставившую под вопрос его участие в Играх.
…Было видно, что Карелину тяжело. А американец будто бы и не пытался бороться - все уползал и уползал с ковра. На второй минуте Карелин провел-таки прием, заработав очко. Большего в основные пять минут схватки борцам добиться не удалось. После поединка Гаффари признался:
- Карелин полностью диктовал мне свои условия. Я, естественно, пытался что-то сделать, но ничего не получалось. Правда, в какой-то момент мне показалось, что я смогу перевернуть его в партере, но к тому времени мы были уже совершенно мокрыми и сильного захвата сделать никак не удавалось. А вообще Карелин - уникальный борец. Уже не раз я замечал, что если у него что-то не получается, то он обязательно находит какой-нибудь выход. Так случилось и на этот раз - карелинского приема я никак не ожидал.
Но 1:0 в основное время - это еще не победа в борьбе. Здесь нужно более солидное преимущество. А нет его - назначаются дополнительные три минуты. Тут уже считается даже самый мизерный перевес. Кстати, Карелин рассказал, что как-то он выиграл и при счете 0:0. По старым правилам такое было возможно - если соперник получал предупреждение за пассивность.
Секунды бежали, и вот уже судья-информатор начал этот самый последний отсчет: «Осталось 30 секунд, 20, 15, 10...»
…Измученный Карелин остался стоять на ковре. И на его лице не было и тени улыбки. Огромный человек устал. Хотя в это было трудно поверить.
- Скажите, Александр, во время финала вам было больно? Все-таки после травмы прошло совсем мало времени.
- Боль, конечно, была. Но это было далеко не главным ощущением во время схватки. Преобладало желание выиграть. А думать о боли мы не обучены. И если вы спрашиваете меня о боли, то, значит, мы говорим с вами на разных языках. Какое значение может иметь боль, если мы столько готовились, отдали столько сил... Вот сейчас пойду лягу, доктор придет, компрессы наложит, все будут меня жалеть. Теперь это уже можно.
№132 (1273) от
ПЕРЕСТАТЬ ПРЫГАТЬ? НИКОГДА!
Уберечься от травм рук в прыжках с выписи еще не удавалось никому. Постоянная нагрузка на кисти при входе в воду неизменно приводит к растяжению связок - столь привычному, что на боль просто не обращаешь внимания. Бинтовать кисть целиком, чтобы зафиксировать ее в неподвижном положении, нельзя: нарушается чистота входа в воду. Если же случается более серьезная травма, каждый прыжок становится пыткой.
Перед тем чемпионатом мира рука у Дмитрия Саутина превратилась в комок пульсирующей боли: в начале сезона в запястье защемились нервные окончания, началось воспаление сухожилий. В 1995 году, на Кубке мира, он практически не мог встать в стойку на руках, но прыгал - и занял седьмое место. За время, которое оставалось до Олимпийских игр, травму вылечить так и не удалось.
Этим летом после очередного этапа Кубка мира он специально остался в США, в Пенсильвании, где уже несколько лет работает бывший психолог сборной Семен Слобунов. Психолог и нашел специалиста - доктора Уэйна Себастьянелли, который взялся привести руку в порядок. К сожалению, радикальный метод был лишь один, и тот - неприемлемый: перестать прыгать с вышки. Оставалось терпеть.
После первого прыжка Саутин отыграл четыре балла, потерянные в обязательной программе, и на 0,12 вышел вперед. После второй попытки разрыв в его пользу стал 10,68. Еще через круг- 30,24, потом - 49,05... В переводе с цифрового языка это значило, что проиграть Саутин может только в том случае, если в каком-то из оставшихся двух прыжков сделает грубую ошибку. Последний исключался автоматически: на Олимпийских играх профессионалы никогда не ставят неуверенный вариант в конец программы. Значит, оставалась предпоследняя попытка - три с половиной оборота назад из передней стойки.
Точка была поставлена эффектно: олимпийский чемпион стал единственным спортсменом, которому была выставлена высшая судейская оценка - 10 баллов.
№140 (1281) от
ОДИН ПРОТИВ АМЕРИКИ
Америка ждала этого дня, как никакого другого. Спекулянты билетами раскинули вокруг олимпийского водного комплекса целый городок, предлагая жаждущим бумажные кусочки счастья по цене, выговорить которую не поворачивался язык ни у одного здравомыслящего человека, и, что парадоксально, спрос все равно явно превышал предложение: обезумевшие толпы болельщиков предвкушали торжество американской надежды. Надежду звали Гэри Холл.
До старта Холл-младший (отец Гэри представлял Америку на трех Олимпийских играх, последние из которых были 20 лет назад в Монреале) направо и налево раздавал интервью, смысл которых сводился к тому, что, мол, хоть двукратный олимпийский чемпион Александр Попов и смотрит на него, как солдат на вошь, но это свидетельствует только о его (Попова) неуверенности в своих силах. «Если он подойдет ко мне сам, - с истеричными нотками в голосе вещал в микрофон американец, - это для меня будет означать лишь одно: он боится. Ему есть чего бояться!»
В какие-то доли секунды я почему-то вспомнила один из этапов прошлогоднего Кубка мира, когда Попов, которому страшно хотелось показать рекордный результат, на старте чуть покачнулся и был тотчас дисквалифицирован судьями. Чемпионам не прощают ошибок. Но то были просто соревнования. На Играх любой риск исключается: слишком многое поставлено на карту. Поэтому со старта российский пловец ушел последним из восьми финалистов, тем самым проиграв Холлу 0,14 секунды.
- Самым сложным для меня было не поддаться всеобщему ажиотажу, - рассказывал потом Попов. - Скажу честно, я не ожидал от американца такой скорости. И в голову полезли разные мысли. А их нельзя было допускать.
Пересказывать то, что уже не раз показали сотни телеканалов, всегда бессмысленно. «Вторая победа всегда дается труднее, это настолько общеизвестно, что давно уже стало расхожей фразой. Но это действительно так. Единственное, что невозможно бывает понять с чужих слов, - насколько она может быть тяжелой», - заметил Попов на пресс-конференции. И на глазах у всех обнял за плечи Холла: «Спасибо! Если бы не ты, я, может быть, никогда бы об этом не задумался».
№131 (1272) от
«ПОРА-А-А!» - СТОНАЛА РУССКАЯ ТРИБУНА
Это было потрясающе! Мировой рекорд Дениса Панкратова на дистанции 100 метров баттерфляем, вместе с которым, что называется в одной упаковке, он получил и вторую золотую медаль Игр, затмил все. Настолько, что, только откричавшись и отхлопавшись, сами пловцы заметили еще одну сенсацию: третье место в этом же заплыве Владислава Куликова. И наша трибуна захлебнулась в восторге.
До начала Игр вряд ли бы во всем спортивном мире нашелся человек, который мог подумать, что золото на обеих дистанциях баттерфляем может достаться кому-либо кроме Панкратова. Но Игры часто опровергают очевидное. Поэтому волновались все. Особенно после заплыва на 200 метров, которые Панкратов выиграл с запасом, но в непривычном для себя стиле.
- Я зверски устал тогда утром, - рассказывал Панкратов о дистанции, первую половину которой преодолел с превышением графика мирового рекорда, а финишировал лишь четвертым. - Поэтому в финале решил не экспериментировать со скоростью, а плыть только на победу.
Его тренер Виктор Авдиенко тогда выглядел перепуганным:
- У Дениса вдруг появился сумасшедший ход на «сотне». А двести метров так плыть нельзя - невозможно удержать скорость. Слишком разные эти дистанции. Не случайно 100 и 200 метров одновременно на Олимпийских играх за последние 24 года - со времен Марка Спитца - не выигрывал ни один пловец. И я испугался. И сам Денис испугался - после разминки два дня назад вылез из воды с квадратными глазами: мол, вперед тащит так, что не знаю, что делать. Я умолял его не плыть на рекорд (тогда спортсмен забывает обо всем), а спокойно контролировать ситуацию. Потому что не знал, насколько быстро готовы проплыть остальные. Можно протащить на себе соперника до самого финиша, а потом не суметь от него уйти. А на разминке перед предварительными заплывами на «сотне» Денис оказался позади немца Дикарски, и тот нечаянно ударил его ногой по кисти и выбил палец...
Этот сезон складывался для Панкратова катастрофически неудачно. Начался он с общеизвестной уже истории с двумя мировыми рекордами, которые Панкратов установил, выступая на этапе Кубка мира в Париже, и которые не были засчитаны Международной федерацией плавания (ФИНА). Еще более неприятным было то, что ФИНА, не утвердив рекорд, не удосужилась поставить в известность ни самого пловца, ни нашу федерацию: Панкратов и Авдиенко узнали об этом из выпуска новостей. Потом Панкратов простудился во время двухмесячного сбора во Франции, простуда перешла в бронхит, и, даже приехав в Атланту, он не мог отделаться от неприятной тяжести в легких. Поэтому, когда выбитый палец начал распухать и синеть, не было сил даже расстраиваться.
В предварительном заплыве в среду ситуация начала повторяться: первые 50 метров - и табло высвечивает рекордное время. Потом Панкратов притормозил. Плыть быстрее время еще не пришло. Он превратился в один пульсирующий комок, в котором сменилось все: злость, желание выиграть и реабилитировать себя за то унижение, которое было испытано весной. При этом все окружающее отступало на второй план: рев проамерикански настроенных трибун, бьющая по нервам музыка...
«Пора-а-а!» - стонала и выла от нетерпения российская трибуна, когда он выдал свое коронное - более чем на полбассейна - подводное начало гонки. Авдиенко сидел, оцепенев. И только за десяток метров до финиша (уже было ясно, что золото есть) отчаянно выдохнул: «Рекорд! Есть рекорд!» И, держась трясущимися руками за трибунное ограждение, разразился потоком фраз, смысл которых сводился к тому, что он, Авдиенко, в бассейн больше не придет никогда в жизни.
Я не стала напоминать, что там, в Барселоне, Авдиенко после третьей победы Садового точно так же хватался за сердце и кричал: «Я что - железный? Я же умру здесь, на бортике! Да чтобы еще раз я в бассейн пришел...»
№133 (1274) от
РОССИЙСКУЮ СУПЕРКОМАНДУ ПРОВОЖАЛИ СТОЯ
…Надо отдать должное американцам. При всем их неисправимом патриотизме в объективности им не откажешь. Класс и красоту они уважают - это точно. Не меньше, чем хозяевам, оваций досталось лидеру нашей команды Алексею Немову, который успел стать в Атланте кумиром поклонников гимнастики. «Чистая работа» - так принято говорить в Америке, когда что-то сделано квалифицированно и с шиком. Это выражение, без сомнения, относится к выступлению Немова.
Он на всех снарядах демонстрировал такую аккуратность линий, что ей, пожалуй, мог бы позавидовать и спец-чертежник. Но что самое главное, столь же аккуратно, практически без погрешностей, прошли марафон произвольной программы и другие члены сборной - и опытнейший Сергей Харьков, и единственный в ее составе чемпион прошлой Олимпиады Алексей Воропаев, и молодые Николай Крюков, Евгений Подгорный, Дмитрий Труш и Дмитрий Василенко. Dream Team Леонида Аркаева! «Команда-мечта», которой американские зрители, забыв о своих, аплодировали стоя.
№131 (1272) от
ПО ЗАКОНАМ ФИЗИКИ
Тринадцать тысячных балла... Представить эту величину, по-моему, просто невозможно. И тем не менее тысячные, сотые - ими теперь измеряется цена победы или поражения в гимнастике. Микроскопическая потеря равновесия при приземлении - и ты уже не чемпион.
Разница между Светланой Хоркиной, китаянкой Би Вэныонь и американкой Эми Чоу составила именно 0,013. На этот раз - в пользу российской гимнастки.
- Я еще не очень поняла, что произошло, - сказала Светлана, когда уже стало ясно, что она - первая. - Моя медаль - это в первую очередь заслуга тренера.
Года три назад на каких-то соревнованиях, когда Хорхина только-только появилась в команде, выделяясь совершенно нестандартным для гимнастки телосложением, я в полном восхищении подошла к ее тренеру - Борису Пилкину, ибо не укладывалось в голове, как при такой длине ног можно демонстрировать столь уникальные по сложности комбинации. “Это же элементарно, - сказал тогда он. - По законам физики...” - и я услышала целую лекцию о том, как превратить кажущиеся “недостатки” фигуры в явные достоинства.
На брусьях Пилкин создал для Хоркиной маленький шедевр. Она выиграла состязания на этом снаряде на чемпионате Европы-94 в Стокгольме, на Играх доброй воли в Санкт-Петербурге, на двух последних чемпионатах мира в Сабае и Сан-Хуане, на чемпионате Европы-96 в Бирмингеме... Но Игры - это Игры.
№135 (1276) от
БЕРЕГИТЕСЬ ЖЕНЩИН
В принципе помешать Петрову выиграть могли только какие-нибудь экстраординарные обстоятельства. Если же рассматривать лишь чистую силу, то есть результаты, то соперники его имели шанс поспорить исключительно за серебро и бронзу. Да, штанга, конечно, дама капризная, но все же не настолько. И когда в рывке, подняв во втором подходе 182,5 кг, Петров заказал 187,5, что на полтора килограмма больше его же мирового рекорда, подумалось: «Вот она, решающая попытка. Поднимет - и все».
И все. Алексей спокойно и красиво зафиксировал рекордный вес и перед толчком обеспечил себе преимущество в пять килограммов над вторым россиянином в этой категории - Игорем Алексеевым. Теперь уже даже стихийное бедствие не помешало бы Петрову выиграть. И оставалось один болеть за серебро Алексеева. Но не получилось - Игорь не смог толкнуть 212,5 кг и остался только пятым. Штрих, естественно, неприятный, но все же радости от первой российской золотой медали в штанге было гораздо больше. Уж очень долго ее ждали.
- История с вашей дисквалификацией читателям «СЭ» хорошо известна. Извините, что в столь радостный день вспоминаю о неприятном, но не могли бы вы рассказать вот о чем. Ваше “дело” было пересмотрено, поскольку был доказан чей-то злой умысел. Проще говоря, кто-то подсыпал вам запрещенный препарат - станозолол. Кто это был?
- Ситуация здесь очень личная, и много говорить на эту тему мне не хотелось бы... Спустя три месяца после прошлогоднего чемпионата мира в Китае, где я выиграл с большим преимуществом, международная федерация объявила, что в моей допинг-пробе найден станозолол и за это меня дисквалифицируют. Пожизненно. Причем результаты анализа просто фантастические. Выходило так, что я проглотил чуть ли не горсть таблеток за шесть дней до чемпионата мира! Я, понятно, стал прикидывать, как такое могло получиться. И догадался. У меня была девушка, но мы расстались. К несчастью, это сделала именно она... Нет, она совсем не хотела, чтобы меня так сурово наказали. Она думала, что перед соревнованиями мы пройдем допинг-контроль и меня просто не включат в команду. А получилось все по-другому. Меня отлучили от тяжелой атлетики, от дела, которым я занимался профессионально. Рушилась вся жизнь. И я подал на нее в суд, требуя возмещения материального ущерба - 100 миллионов рублей. Суд признал мою правоту, вот только сумму снизил вдвое.
С тех пор, как 1 июня с вас сияли дисквалификацию, вас уже проверяли?
- Трижды! Последний раз - уже в Атланте 22 июля.
- Вы иногда хотя бы невольно сравниваете свои результаты с прежними мировыми рекордами, которые были до изменения весовых категорий?
- Редко. Тогда ведь все по-другому было - я имею в виду борьбу с допингом. Но, бывает, задумаешься: как они такие веса поднимали! Тут тренируешься, тренируешься - и даже близко к ним подойти не можешь.
№135 (1276) от
НАСТОЯЩИЕ ЧЕМПИОНЫ БОТИНКАМИ НЕ ШВЫРЯЮТСЯ
«Господ, нашедших штангетки в зале тяжелой атлетики, убедительно просим вернуть их немецкой олимпийской команде».
Не исключаю, что объявления примерно такого содержания появятся завтра на фонарных столбах Атланты. А что еще остается Ронни Веллеру, запустившему свою обувку на трибуну, после того как он поднял в толчке 255 кг? Вот она, победа! Получайте штангетки чемпиона! Босой Beллер ушел за кулисы, рухнул на пол, а немецкие тренеры развернули государственный флаг, чтобы Ронни смог помахать им на публике.
Через несколько минут они начали этот флаг сворачивать.
…Очередь Ботева - он первым в этот вечер предпринимает атаку на рекорд мира. Но 255 кг ему не покоряются. К этому же весу выходит Веллер. У него, как и у Чемеркина, остается одна попытка.
27-летний Веллер - человек опытный. Для него нынешняя Олимпиада уже третья. Четыре года назад в Барселоне он обыграл нашего Артура Акоева в категории до 110 кг. И теперь рвется за вторым золотом.
На штанге 255 кг... И здесь происходит то, о чем я рассказал в начале репортажа: есть рекорд - и штангетки летят в зал. Теперь, чтобы обойти немца, Чемеркину нужно совершить чудо - улучшить свой прежний мировой рекорд сразу на шесть с половиной килограммов! Настроение на нуле.
Последний подход тяжелоатлетического турнира в Атланте. Последняя попытка, которая может вывести эти соревнования в число самых фантастических моментов в истории штанги. Попытка, которая может встать в один ряд с подходом Леонида Жаботинского на 217,5 кг в олимпийском Токио-64.
Андрей Чемеркин поднял 260 килограммов. Феноменальный рекорд мира, феноменальная победа! Успех, без которого россиянам было бы немного грустно вспоминать об Атланте.
165-килограммовый Чемеркин взлетел в воздух, радостно вскинув руки. Приземлился и степенно направился в раздевалку. Самому сильному человеку планеты не пристало швыряться ботинками.
№137 (1278) от
